«Укртелекому» нужно затянуть пояс

Председатель правления ОАО «Укртелеком» Георгий Дзекон выступает за сокращение штата. Именно в этом он видит ресурс для сокращения расходов национального оператора связи.. Споры о том, почему постоянно уменьшается чистая прибыль национального оператора связи ОАО «Укртелеком» на фоне постоянно растущей выручки, до сих пор не утихают. ...

И это несмотря на то, что правительство как главный акционер «Укртелекома» приняло финансовый план предприятия на 2006 год.

– Прежде всего объясните, почему из года в год ухудшаются финансовые показатели компании?
– «Укртелеком» является оператором фиксированной связи. Он, как и все подобные операторы в Восточной и Западной Европе, постоянно теряет из-за того, что происходит замещение услуг фиксированной связи услугами мобильной связи. Ведь гораздо удобнее пользоваться мобильной связью — телефон всегда в кармане. Сейчас мобильная связь стала такой же массовой, как и фиксированная, а во многих странах, и в Украине в том числе, она гораздо более массовая, чем проводная. Когда что-то тиражируется в столь огромных объемах, это дает возможность сильно снизить себестоимость производства.

Мы в 2005 году ввели в строй порядка 700 тыс. новых телефонных номеров, из них 400 тыс. пошло на замену «аналога» на цифру. В результате мы получили прирост трафика, но он был очень маленький. Мобильные операторы за прошлый год подключили порядка 15 млн. абонентов. Поэтому эти абсолютно объективные факторы подтверждают мировые тенденции и дают все основания утверждать, что темпы падения доходов от фиксированной связи буду увеличиваться. Соответственно, чистая прибыль будет уменьшаться и уменьшаться.

– Как «Укртелеком» может исправить положение?
– «Укртелеком» получил бы определенные резервы для удержания прибыли на приемлемом уровне за счет сокращения расходов. Основная часть затрат компании — это заработная плата. У нас 120 тыс. человек, но вопросы сокращения даже не воспринимаются на уровне министерств и ведомств.

– Сколько обязательно нужно сократить?
– Мы просчитывали: за три года желательно сократить хотя бы 30 тыс. рабочих мест. Есть определенная практика, когда рассчитывается штат сотрудников оператора — это количество линий на одного работника. Вот когда мы делим, у нас получается, что есть 10 млн. линий и 120 тыс. сотрудников — получили 70 линий на одного сотрудника. А у польского «телекома» (Telekomunikacja Polska) получается не 70, а 300. Если мы возьмем Deutsche Telekom, у них — 350 линий на одного сотрудника.

Мы рассчитали свою структуру. Оптимальный штат — 35-40 тыс. человек. Это один из главных источников сокращения расходов. С другой стороны, «Укртелеком» сокращает по сути дела низкоквалифицированный состав, рабочие специальности. В связи с тем, что у нас прошла значительная цифролизация. Если раньше на обслуживание АТС надо было 30 человек, то на цифровую станцию нужен всего один. С другой стороны, у нас огромный дефицит продавцов, потому что «Укртелеком» маркетингом некогда как следует не занимался .

– Почему финплан «Укртелекома» вызвал многомесячные споры в правительстве?
– Необходимо, чтобы в нашей стране в конце-концов появился единый центр принятия решения, который бы дал понять: «Хлопцы, мы «Укртелеком» продаем». Значит, принимаем закон, в рамках которого прописана процедура приватизации. Или же модифицируем тот, который действует. Тогда все абсолютно понимают — поставщики, менеджеры, инвесторы — все понимают, чего ожидать. Либо второе решение: мы развиваем «телеком» в течение трех лет. Затем, допустим, продаем 10-15% на IPO, а потом еще какое-то количество акций выводим. Тогда нужен другой закон, по которому мы развиваем «Укртелеком».

Пока ничего не понято — ни туда, ни сюда. Неопределенность наносит огромный вред «Укртелекому».

– Какова позиция государства как акционера «Укртелекома»?
– Государство — наш основной акционер. Но у него, вернее, у различных людей во власти, прямо противоположные цели и задачи. Например, есть Виктор Михайлович Пинзеник, я с ним хоть и ругаюсь, но понимаю его позицию. Он говорит: раз доходы не растут, то снижайте расходы. Я говорю: мне негде их снижать, я считаю, что надо развивать компанию. Тогда Пинзеник говорит: ты мне тогда расскажи, где мне взять деньги на пособия, пенсии, зарплаты. И я его понимаю, он абсолютно прав. Надо все в бюджет. Тут выступает Минпромполитики: слушай, у меня там погибает отечественный производитель, за которого я несу ответственность. Давайте туда платить деньги и покупать у них оборудование.

Вот пока у государства-акционера не будут решены разногласия, «Укртелеком» будет «болтаться» в подвешенном состоянии, и никто не будет виноват. Каждый честно делает свою работу.

– Как «Укртелеком» намерен бороться с падением доходов? Какие направления наиболее интересны компании?
– Когда можно остановить падение доходов — не знаю. На это будет исключительно сильное влияние оказывать регуляторная политика. Есть задача развивать сельскую связь. Или же давайте дотации на село, если государство хочет, чтобы в селе была связь.

Ведь период окупаемости сельской связи 10-15 лет. Для чего нам тогда инвестировать деньги? Нам, например, интересно инвестировать широкополосной доступ, доступ в Интернет — окупаемость 6-8 месяцев, доход на одну абонентскую линию — минимум 200 грн. В то время как в селе — 15-16 грн.

– «Укртелекому» в наследство достались акции в нескольких компаниях. Как компания намерена поступить с этими активами?
– У нас на одном из заседаний наблюдательного совета было принято решение избавиться от таких активов. Основной из них, конечно же, «Инфоком», где у «Укртелекома» 51%. В плане подготовки «Укртелекома» к приватизации заложены соответствующие пункты. Но разрешение на это нам должен дать Фонд госимущества.

Дело в том, что с «Инфокомом» у нас есть четкий конфликт интересов. «Инфоком» конкурирует с «Укртелекомом». Поэтому я не понимаю, как можно работать при конфликте интересов. Кроме того немецкий акционер «Инфокома» готов купить наш пакет.

– Как обстоит ситуация со спец-объектами, которые входят в «Укртелеком»?
– Ранее озвучивались планы по их отделению от компании.

Да, эти объекты сейчас финансируются за счет «Укртелекома», хотя их функции абсолютно государственные, то есть никакой прибыли нет, от них одни расходы. Плюс, в силу специфики, они не могут быть проданы кому-то, ведь это спецобъекты. Мы их выделили в филиал. Потом правительство и ФГИ приняли решение выделить эти объекты в отдельное государственное предприятие. Но для этого необходимо найти финансирование. В бюджете 2006 года никаких средств на эти цели не предусмотрено. Соответственно, в 2006 году никто ничего никуда не выделит.

– То есть вопрос в том, как правильно поделить ту гривну, которую платят абонетны за выход на мобильную сеть?
– Пока у нас хрупкое равновесие, мы договорились гривну делить 50 на 50.

– В планах НКРС понизить этот тариф до 80 копеек? Этот вариант реален?
– На знаю. Но если тарифы будут понижены, мобильные операторы категорически отказываются получать меньше 50 копеек. Они уже направили все свои расчеты в национальную комиссию по себестоимости. А «Укртелеком» не может оправдать, что ему надо 50 копеек. У нас себестоимость гораздо ниже. Сети давно построены. Если это перевести в регуляторную или в судовую плоскость, допустим, комиссия (НКРС) будет защищать интересы «Телекома» и примет 80 копеек, то распределение все равно будет 50 на 50. Можно смело прогнозировать, что мобильные операторы пойдут в суд.

– А себестоимость связи «Укртелекома» вы можете назвать?
– Нет. Это большая тайна. Я объясню почему. Потому что, если мобильные операторы узнают этот показатель, они вообще будут требовать еще большего. Но в НКРС мы обязаны подавать данные. Комиссия нас проверяет, и там объективные данные.

Мыкола Олиярнык

Инф. e-finance.com.ua