Угольная промышленность не хочет приватизации

Проект закона о распродаже государственных шахт, по мнению их руководителей, не будет принят, так как не найдется достойного инвестора. В Минуглепроме пишут свои планы

Украина занимает восьмое место в мире по показателю угольных запасов, а также замыкает десятку ведущих угледобывающих стран. Из 167 отечественных угледобывающих компаний 93% принадлежат государству или контролируются им, из них около 17% являются рентабельными. Украинский ТЭК, который в свете недавнего конфликта с Россией по поводу цен на природный газ, приобретает для страны стратегическое значение, однако переживает период кризиса. Общая кредиторская задолженность предприятий отрасли в 4,5 раза превышает дебиторскую (9 млрд. грн. и 2 млрд. грн. соответственно). Износ горно-шахтного оборудования составляет 80-90%. Годовая добыча угля снизилась за последние пятнадцать лет более чем в два раза: с 193 млн. тонн в 1991 году до 78 млн. тонн в 2005 году.

Политика украинских властей по отношению к угольной отрасли является противоречивой, невзвешенной и явно непродуманной. Начиная с 1996 года и по сей день, промышленность переживает “эпоху перемен”: она постоянно находится в состоянии реструктуризации, превратившись в объект для управленческих экспериментов и пережив четыре этапа структурной реорганизации.

Начало непрекращающейся реструктуризации было положено в феврале 1996 года Указом президента “О структурной перестройке угольной промышленности ”, согласно которому шахты обрели юридическую самостоятельность и возможность устанавливать цены на свою продукцию. Однако рыночные принципы ценообразования не прижились в бартерной экономике ТЭКа того времени: стали расти долги предприятий, и в первойине 2002 года против шахт былождено свыше 70 дел о банкротстве.

На следующем этапе реструктуризации (2003 год) угольные компании снова лишились статуса юридических лиц и были консолидированы в 21 государственное предприятие. Инициаторы таких преобразований - тогдашние министр топлива и энергетики Сергей Ермилов и вице-премьер Виталий Гайдук - считали, что данный проект сможет улучшить финансовое состояние угольной отрасли и позволит значительно снизить убытки компаний. В результате этих преобразований в 2003 году показатель годовой добычи угля оказался ниже, чем 2002 году. Вскоре инициаторы реформы были отправлены в отставку.

После Указа президента “О мерах по повышению эффективности управления угольной отраслью и ее развитию” (июль 2004 года) начался третий этап структурной перестройки угольной промышленности. Согласно указу, правительству ставилась задача распределить угледобывающие компании на три группы:
- прибыльные предприятия, которые для обеспечения энергетической безопасности страны должны оставаться в собственности государства;
- компании, испытывающие потребность в частных инвестициях и которые могут быть приватизированы (в случае согласия инвесторов на выполнение жестких инвестиционных, экологических и социально-экономических обязательств);
- предприятия, которые могут быть сданы в аренду трудовым коллективам.

На этом этапе реструктуризации были расформированы созданные в 2003 году госпредприятия и созданы три крупные региональные угольные компании: Донецкая угольная энергетическая компания (32 шахты), Донецкая угольная коксовая компания (34 шахты) и Луганская угольная компания (36 шахт). На базе активов этих трех компаний был создан угольный госхолдинг Национальная акционерная компания “Уголь Украины” (НАК УУ).

Но в марте 2005 года появилось постановление Верховной Рады, в котором были подвергнуты критике цели и перспективы данного этапа реорганизации отрасли. В частности, отмечалось, что в связи с созданием четырехуровневой системы управления (Минтопэнерго – НАК УУ – три крупных консолидированных компании - шахты) был утрачен оперативный контроль над сектором, в результате чего ухудшилась ситуация с выплатой заработной платы, уплатой налогов, расчетами за энергоносители. Осенью прошлого года правительством было принято решение о ликвидации НАК УУ.

Утверждение в июле 2005 года “Концепция развития угольной промышленности до 2030 года” стало началом четвертого (пока последнего) этапа реорганизации. Документ определяет причины низкой рентабельности сектора: износ основных фондов; сложные условия добычи угля; нерыночные принципы ценообразования; недостаток инвестиций.

В качестве механизмов, способных устранить эти причины, предлагалось изменение принципа ценообразования путем введения аукционных продаж угля, а также привлечение инвестиций путем дальнейшей, но уже масштабной приватизации угольных предприятий, независимо от их рентабельности (см. СПРАВКУ).

В соответствии с Концепцией, угольная отрасль должна возродиться за счет повышения объемов добычи и продажи угля. Это должно происходить в три этапа:
- 2006-2010 гг. – рост объема добычи до 90,9 млн. тонн в год;
- 2011-2015 гг. – рост объема добычи до 96,5 млн. тонн в год;
- 2016-2030 гг. - рост объема добычи до 112 млн. тонн в год.

Однако уже сегодня эксперты высказывают сомнения в реализуемости перечисленных этапов. Доводы их основаны на том, что эти планы потребуют чересчур крупных инвестиций, фигурирующих в Концепции: 7,5-7,8 млрд. грн. в год, начиная с 2006 по 2015 год, и 8,8-8,9 млрд. грн. с 2016 по 2030. Но учитывая, что за пятнадцать лет государственные субсидии были единственным (или практически единственным) источником финансирования отрасли и фактически, они никогда не достигали даже шести миллиардов, поэтому остается непонятным, за счет чего будет профинансирована Концепция. Более того, документ предполагает сокращение государственных субсидий с 3,5 млрд. грн. в год до 0,5 млрд. грн.

Поскольку административные методы реорганизации и управления отраслью оказались неэффективными, руководство Минуглепрома взялось внедрять один из механизмов, который, согласно Концепции, сможет в целом поднять рентабельность углепрома – масштабная приватизация.

Министр угольной промышленности Виктор Тополов неоднократно утверждал, что является приверженцем частной собственности в угольной отрасли. Главной целью приватизации было объявлено привлечение частного капитала и улучшение качества менеджмента, о получении прибыли от этого процесса разговоров не было. Министерство подготовило законопроект об особенностях приватизации угольной отрасли и планировало представить его в парламент в начале текущего года, однако не получилось. К тексту документа появилось много замечаний у тех ведомств, которым он был разослан. И он до сих пор проходит согласование.

Параллельно с подготовкой закона, чтобы отработать схему приватизации и изучить настроения инвесторов, Минуглепром предложил выставить на продажу 12 предприятий промышленности. Однако в мае ФГИУ утвердил решение о продаже толькоины предприятий, поскольку некоторые из предложенных Минуглепромом шахты находились на стадии ликвидации, а одна вообще затоплена.

В окончательный вариант списка объектов вошли: ПП “Шахта “Северная” ГП “Снежноеантрацит”, ОАО “Шахта „Новодзержинская”, ГП “Шахта „Словяносербская”, ГОАО “Шахта им. А. И. Гаевского”, ГП “Шахта „Постниковская” и ОАО “Лисичанскуголь”.

На данный момент на предприятиях идет предприватизационная подготовка, которая должна закончиться до конца года. Известно, что интерес к приобретению угольных активов выражали «Mittal Steel Кривой Рог" и - косвенно - "Донбасская топливно-энергетическая компания" (крупнейший оператор рынка энергетических углей).

Вместе с тем многие специалисты отрасли не разделяют мнение министра угольной промышленности. Они считают что “масштабной приватизацией” будет продажа за бесценок некоторых наиболее привлекательных (из оставшихся) объектов и не более того.

“Я категорически против приватизации угольных предприятий”, – заявил «Экономике» директор шахты “Южнодонбасская №1” Михаил Бугара.

“В этом случае будут распроданы хорошие наиболее рентабельные шахты с лучшими условиями добычи. А все остальные шахты, которые находятся в ужасном состоянии, и которых больше сотни, частники просто не возьмут. Основные их фонды выработаны на 80-90%, то есть доведены “до ручки”. Ну, вот на примере наших Южнодонбасских шахт: есть три шахты, у которых 125 млн. кредиторской задолженности, следовательно, инвестор должен погасить эту задолженность, заплатить стоимость самих шахт - миллионов 100, вложить еще 100 млн. инвестиций, чтоб они могли работать прибыльно. Вы считаете, что такие найдутся? Я сомневаюсь”, – сказал Бугара.

По его мнению, государство просто не хочет с такими шахтами больше связываться. Бугара считает, что их отдадут за бесценок, будут выработаны доступные пласты, и шахты будут брошены.

“Некоторые ставят нам в пример Россию, мол, приватизировали и работают. Но у них совсем другие условия добычи, другие пласты, другая глубина. Соответственно, и себестоимость угля другая. Наши угольщики работают на больших глубинах, опасных по выбросам, вырабатываются тонкие пласты (от 0,6 метра). Учитывая, что проходка новых стволов, строительство вентиляторов и т.п. требует больших капиталовложений, я сомневаюсь, что частники увидят в этом выгоду, просто доработают то, что есть и бросят”, – отметил директор шахты.

Подобное мнение высказывали и руководители угольных профсоюзов: глава Центрального комитета Профсоюза работников угольной промышленности (ПРУП) Виктор Турманов и возглавляющий Независимый профсоюз горняков Украины (НПГУ) Михаил Волынец. Профсоюзные боссы сходятся во мнении, что нынешняя масштабная приватизация углепрома приведет к закрытию болееины пока работающих шахт, что чревато непредсказуемыми социальными последствиями. Глава ПРУП, в свою очередь, зарегистрировал в парламенте законопроект о моратории на приватизацию угледобывающих предприятий.

Высказывания большинства опрошенных специалистов сводятся к одному: для качественных изменений в отрасли одного законопроекта слишком мало, здесь необходима комплексная государственная программа. Действительно, есть шахты, которые целесообразно было бы закрыть, а дотации, которые шли на их поддержу, могли бы стать инвестициями в более рентабельные предприятия. Однако для этого необходимо сначала создать для людей новые рабочие места либо, как это делалось в некоторых европейских странах, выплатить такую компенсацию, которой бы бывшему шахтеру хватило на долгие годы. “А пока такой государственной программы нету, то бизнес и государство должны поделиться с шахтерами в это трудное время”, – сказал Михаил Бугара.

Есть вероятность того, что закон о приватизации угольной промышленности в ближайшем будущем принят не будет, а приватизация шахт если и начнется, то протекать будет хаотично, и неизвестно, к каким последствиям это приведет. Никто не может уверенно сказать, будут ли введены рыночные механизмы ценообразования, увеличение объемов добычи угля, и сможет ли отрасль выжить с минимальной поддержкой со стороны государства, как все это предусмотрено Концепцией. Также неясно, какой политики в вопросе развития угольной отрасли будет придерживаться новый состав правительства.

Справка "Экономики"
На протяжении 2004-2005 гг. ФГИУ были проданы крупные пакеты акций потенциально прибыльных компаний. В 2004 году были приватизированы 92,11% акций Павлоградугля, 99,9% акций Краснодонугля, 33,27% акций шахты Комсомолец Донбасса, 37,54% акций шахты Красноармейская – Западная №1.

Инф. economica