Резким похолоданием в отношениях Москвы и Киева воспользовался российский бизнес, чтобы вытеснить украинские компании со своего рынка. Украина лишилась почти всех лоббистов в деловой элите России

Министерство экономического развития и торговли России на прошлой неделе начало антидемпинговое расследование в отношении импорта плоского холоднокатаного проката из Украины. Поводом для этого стало обращение российских металлургов, у которых на 11,4% уменьшился объем продаж проката на внутреннем рынке. Доля украинского импорта в структуре потребления металла российскими предприятиями действительно выросла — с 5 до 6%, однако малый порядок цифр ставит под большой вопрос степень угрозы металлургической отрасли России со стороны украинских предприятий. Отечественные металлурги уже назвали решение российского правительства политическим. Хотя дело вовсе не в политическом заказе, а в последствиях изменения характера политических отношений Киева и Москвы.

Кремль не подталкивал металлургов к истерике вокруг столь незначительного увеличения доли украинского импорта. Просто в российской правящей элите общее негативное отношение к Украине укрепляется с каждым днем, а даже шесть процентов рынка проката — достойный повод, чтобы этим настроением воспользоваться и потеснить конкурентов.

Годами украинский бизнес в ряде отраслей развивался за счет активной экспансии на рынок северо-восточного соседа, что вовсе не радовало местных производителей. Используя свои лоббистские возможности, российские компании как могли защищались, инициируя всевозможные тарифные (квоты, пошлины) и нетарифные ограничения (стандарты качества, лицензирование и пр.). Однако общая заинтересованность Москвы в политической лояльности Украины не позволяла российскому бизнесу в полной мере привлечь государство к борьбе с конкурентами. Теперь же в Кремле утвердился подход «чем хуже дела в Украине, тем лучше». У руководства России нет каких-либо оснований сдерживать желание национального капитала перехватить у украинцев контролируемые ими доли внутреннего рынка. Напротив, в правительстве России с энтузиазмом поддерживают любые идущие снизу предложения, направленные на осложнение жизни для украинских компаний. Российский бизнес, руководствуясь выработанным за последние годы рефлексом, охотно демонстрирует поддержку жесткой линии своей власти в отношении Украины, заодно решая свои коммерческие задачи.

Многомесячная политическая нестабильность в Украине, усиление американского влияния на украинскую внешнюю политику и резкие заявления политиков из оранжевого лагеря в адрес России ускоряют процесс экономического и производственного развода между двумя странами. В Москве большая часть элиты не воспринимает Киев как надежного партнера. Отношения стремительно переводятся на рельсы жесткого рыночного прагматизма. Главная задача — сделать Россию минимально зависимой от ситуации в Украине и действий Киева.

Военно-технический развод
Курс на снижение зависимости российской оборонной промышленности от производственной кооперации с украинскими предприятиями был взят еще несколько лет назад. К этому подталкивала логика конкуренции на рынках третьих стран — России нужно было обезопасить свой оборонный экспорт от перемены настроений в Киеве и гарантировать себя от необходимости делиться прибылью от сверхдоходного бизнеса. После прихода к власти команды Виктора Ющенко и декларирования Украиной курса на быструю интеграцию в НАТО вопрос разделения ВПК двух стран стал для Москвы одним из приоритетных. Государство, претендующее на доминирующую роль в регионе и статус одного из центров силы в мире, элементарно не может ставить свою обороноспособность в зависимость от страны, которая в обозримом будущем станет частью далеко не лояльного военно-политического блока. Трудно себе представить ситуацию, когда, скажем, ВВС США зависели бы от поставок комплектующих из Китая. Поэтому процессы сближения Украины с НАТО и создания в России дублирующих оборонных производств развиваются совершенно синхронно.

Пока критически важными для России являются поставки и обслуживание вертолетных, авиационных и ракетных двигателей, выпускаемых в Запорожье и Днепропетровске. Продление моторесурса, обслуживание и ремонт самолетов семейства Ан также могут производить только при участии украинских специалистов. По газотурбинным двигателям для надводного флота у России сохраняется стопроцентная зависимость от продукции николаевского завода «Заря-Машпроект». По большинству проектов в аэрокосмической сфере производственная кооперация с украинскими предприятиями для российской промышленности является полезной, но вовсе не обязательной. У России сейчас есть достаточно средств и технических возможностей, чтобы создать на всех этих направлениях собственные производства. В Северодвинске начато сооружение огромного сухого дока, в котором можно будет строить авианосцы — в СССР корабли такого класса можно было создавать только на Черноморском судостроительном заводе в Николаеве. Сейчас завод принадлежит российским бизнесменам и практически простаивает, в то время как строительство в Северодвинске начато, чтобы «компенсировать потерю существовавших в советское время судоверфей на территории Украины». В вопросе создания производства вертолетных двигателей на территории России политическое решение также принято, и в течение двух-трех лет оно будет технически реализовано.

К моменту вступления Украины в Альянс, ожидаемого в 2009–2010 годах, российская оборонка должна быть готова обеспечивать свою армию и оружейный экспорт продукцией целиком собственного производства. В такие сроки это вполне может быть достигнуто. Этот процесс ускоряет не только тотальное недоверие Москвы к Украине как к партнеру в вопросах обеспечения национальной безопасности, но и прагматичные интересы российских оборонщиков, для которых разрыв с Киевом — уникальный шанс получить многомиллионные бюджетные дотации. «Большая часть российской оборонки от прекращения военно-технического сотрудничества с Украиной выиграет. Есть предприятия, сохраняющие высокую степень производственной кооперации, чьи руководители раньше настаивали на том, что лучше создавать с украинским ВПК отраслевые консорциумы и вместе конкурировать на внешних рынках. Но на фоне заявлений Юлии Тимошенко о реприватизации и общем недружественном курсе Киева к таким мнениям мало кто прислушивается», — рассказал эксперт московского Центра анализа и стратегических разработок Константин Макиенко.

Для остатков отечественного ВПК нормальная производственная кооперация с российскими предприятиями и присутствие на российском рынке являются важнейшими условиями выживания и развития. Вполне вероятно, что страны НАТО будут заключать контракты на закупку украинских вооружений — даже в России ы Альянса иногда кое-что покупают. Например, Франция недавно закупила партию высокоточных снарядов «Краснополь». Проблема только в том, что сумма заказа составила всего 28 млн долларов, и переговоры шли восемь лет. Украинский ВПК такие клиенты не спасут.

Другое дело, если украинская власть готова отказаться от планов конкуренции на международных рынках высокотехнологической продукции и рассматривать ВПК с точки зрения обеспечения потребностей своей армии как части военного механизма НАТО. «Украине необходимо определиться с приоритетами в оборонке. В Польше была собственная потребность в малой винтовой авиации и униформе. Вот эти производства и сохранились, а все, что было навязано в рамках Варшавского договора, умерло. В Украине тоже сохранятся те предприятия, которые сможет финансировать оборонный бюджет. Остальные без кооперации с Россией умрут. Хотите оставить три-пять процентов от нынешнего ВПК — ваш выбор», — заявил «Эксперту» директор московского Центра анализа и стратегических разработок Руслан Пухов. Хорватских военных как-то спросили: «Как вы решили проблему реструктуризации вашей оборонки?» Они ответили: «За нас ее решила Югославская народная армия, которая в 1991 году взорвала все производства. Мы восстановили только то, что особо необходимо для нашей армии. Самолеты, вертолеты, танки мы покупаем за границей».

Все больнее и больнее
В сфере двусторонней торговли, как и в области военно-технического сотрудничества, отношения между Украиной и Россией не вчера перестали быть особо теплыми. Например, в 2001 году, когда, казалось бы, во внешней политике Киева победил российский вектор, обе страны только то и делали, что награждали друг друга антидемпинговыми и специальными расследованиями. Тогда Москва ввела меры против наших производителей труб, карамели, арматуры, проката,дила спецрасследования по украинским подшипникам и кристаллическому кремнию. А украинцы «наказали» российскую железную руду, искусственный мех и лампочки, инициировали расследование против соды, цемента, легковых автомобилей.

Параллельно с этими событиями страны заявляли о намерениях создать действенную зону свободной торговли. С тех пор утекло много воды, в Украине сменилась власть, но мало что изменилось.

Мы по-прежнему имеем договор о зоне свободной торговли с длинным списком существенных (как по украинским трубам большого диаметра) и не очень (как по российским легковушкам) исключений, который периодически меняется. В конце прошлого года страны согласовали график отмены некоторых изъятий (спирт, сахар, кондитерские и табачные изделия). Однако это не помешало России нанести серию ударов по уязвимым местам украинских производителей. «Договор о свободной торговле и процесс вступления России и Украины в ВТО сдерживают Москву от введения откровенных запретов на импорт украинских товаров. Поэтому Россия находит обходные пути. По продуктам питания слабым местом оказались санитарные и фитосанитарные стандарты. По импорту я Россия создала такую искусственную проблему, как акцизные марки», — говорит экономист Центра социально-экономических исследований «CASE Украина» Виталий Ваврищук.

Если претензии россиян к реэкспорту и контрабанде мяса из Польши и Молдавии можно понять, то прекращение поставок украинских молочных продуктов и я абсурдно и вредит не только украинским, но и российским потребителям, лишившимся свободы выбора. Наши сыры — может, и не самая качественная продукция в мире, но многолетний опыт продажи этой продукции на внутреннем и внешнем рынке говорит о том, что отечественные стандарты производства подходят как украинскому, так и российскому потребителю. Например, согласно данным Министерства сельского хозяйства РФ, импорт сыра в первом квартале 2006 года в целом уменьшился на 11%, тогда как импорт из стран СНГ — на 36%. Украинские сыры занимали недорогой сегмент российского рынка, который сейчас оккупируется российскими и белорусскими производителями, которые не могут его насытить. Рядовой россиянин вряд ли выиграет от таких изменений. Российские инспекторы не сняли ограничений с девяти украинских молочных предприятий, на которых в мае была проведена повторная проверка, сообщил в конце июня глава Государственного департамента ветеринарной медицины Украины Иван Бисюк. В январе РФ запретила ввоз всей животноводческой продукции из нашей страны из-за нарушений российского ветеринарного законодательства при ввозе этих грузов и отсутствия со стороны отечественной ветслужбы действенного контроля над поступлением, перемещением и переработкой опасного в ветеринарном отношении мясного сырья. После мартовских проверок россияне разрешили экспортировать продукцию шести украинским молокоперерабатывающим предприятиям, однако проверка в мае для украинской стороны успешной не стала. Еще хуже дело обстоит с мясом. По словам председателя правления ассоциации «Укрмясо» Владимира Попова, эту проблему никто не решает.

В результате по итогам первого квартала украинский экспорт молока и молочных продуктов по сравнению с тем же периодом прошлого года уменьшился наполовину, а поставки мяса на внешний рынок упали на 92%. Последствия российского запрета можно приблизительно оценить исходя из объемов экспорта животноводческой продукции: в прошлом году он составил 732 млн долларов, из которых 554 млн пришлось на молокопродукты и 155 млн — на мясную продукцию, причем их львиная доля была направлена в Россию. Сейчас украинские переработчики, раньше поставлявшие продукцию животноводства на рынок РФ, приостанавливают производство из-за проблем со сбытом. Участники и аналитики рынка сходятся во мнении, что даже после отмены запретов украинская молочная продукция не сможет занять прежнюю долю российского рынка.

От любви до ненависти
Несмотря на общее охлаждение российско-украинских отношений после оранжевой революции, далеко не весь российский бизнес отвернулся от Украины. Часть лояльно настроенных инвесторов всерьез восприняла заявления Виктора Ющенко об улучшении инвестиционного климата в стране и грядущих реформах. В основном это были люди, нацеленные на конструктивную критику политики Кремля или прямо оппонирующие ей. Однако меньше чем через год хорошее отношение даже этой небольшой части российской бизнес-элиты к нашей стране сменилось полным разочарованием. Причина отнюдь не в реприватизационной истерии 2005-го: она затихла сразу после продажи «Криворожстали» и вряд ли продолжится. Слабая центральная власть перестала контролировать чиновников на местах, которые стали откровенно мешать развитию бизнеса. «Вначале я посмеивался, считая, что это какое-то ”гуляй-поле” на среднем уровне. Теперь начинаю думать, что это выстраиваемая линия», — говорил осенью прошлого года предприниматель и депутат Госдумы РФ Александр Лебедев, один из крупнейших российских инвесторов в Украину. Сегодня Лебедев, один из немногих известных россиян, кто поддержал оранжевую революцию в конце 2004 года, приостановил практически все свои инвестиционные проекты в нашей стране. Строительство гостиниц в Крыму (в частности, в пансионате «Море») заморожено из-за проблем с выдачей разрешений на землю. Грандиозный проект в 150 млн долларов по реконструкции гостиницы «Украина» в Киеве остановлен из-за претензий прокуратуры. Общая стоимость замороженных в Украине проектов «Национальной резервной корпорации», принадлежащей Лебедеву, составляет примерно миллиард долларов.

До сих пор не нашел компромисса с отечественными властями и предпринимателями президент российской промышленной группы МАИР Виктор Макушин. Компания, владеющая шестью украинскими вторметами, объявила о выходе из состава Украинской ассоциации вторичных металлов и создании альтернативной ассоциации. По словам Макушина, к этому его подтолкнула высокая криминализация украинского рынка. Компания не хочет сворачивать бизнес в Украине, но и рисковать своими инвестициями не желает. МАИР заморозил 20 млн долларов инвестиций в развитие ломозаготовительных активов. «У вас до сих пор нет правительства. Какие инвестиции?» — негодует Макушин.

Крупные бизнесмены из России, которым удалось избежать реприватизационных нападок, перестали выходить с инициативами новых крупных проектов. Так, «Русский Алюминий» Олега Дерипаски, контролирующий Николаевский глиноземный завод, прекратил диалог с правительством о строительстве нового алюминиевого завода в стране, а также о достройке энергоблока на Южно-Украинской атомной электростанции. Это масштабные проекты на сотни миллионов долларов, но реально обсуждать их не с кем. Украина одну за другой упускает возможности поднять свою промышленность за счет иностранцев. Главное препятствие на пути зарубежных инвестиций — чересчур амбициозные, но не слишком профессиональные менеджеры от власти, везде ищущие личную выгоду.

Тем не менее попытки лоббистов российского металлургического бизнеса оградить его от конкуренции со стороны Украины доходят до смешного. На днях комитет Госдумы по экологии рекомендовал правительству объявить мораторий на ввоз из нашей страны металлопродукции из-за ее якобы повышенного радиационного фона. По словам председателя комитета Владимира Грачева, наибольшую опасность представляют водопроводные трубы, изготовленные с применением чернобыльского металла, а также ежедневное употребление протекающей по этим трубам воды. При этом думский чиновник пояснил, что определить заражение металла радиоактивными элементами с помощью спецдетекторов невозможно. Значит, логично предположить, что вся металлопродукция из Украины является потенциально радиоактивной и подлежит запрету на импорт. Этот пример демонстрирует, что любой, даже самый несуразный повод укусить Украину в России может быть поддержан на государственном уровне — такая сложилась конъюнктура.

Вместе с тем по возможностям экспорта капитала и политическому весу страны неравны. Удельный вес Украины в иностранных инвестициях в РФ мизерный, тогда как только по официальным данным 5% прямых иностранных инвестиций поступило в нашу страну из России. Более того, к этим суммам, приближающимся к миллиарду долларов, необходимо добавить инвестиции, вложенные россиянами через Кипр и другие офшорные зоны.

Когда появится власть
Оранжевая коалиция в украинском парламенте развалилась, так и не заработав полноценно. Наиболее конфликтного сценария в отношениях Украины и России теперь удастся избежать. В последний момент Киеву повезло не стать площадкой для жесткой конфронтации между Москвой и Вашингтоном в преддверии петербургского саммита G8.

Однако независимо от этого потерянные рынки и разорванные цепочки производственной кооперации уже не будут восстановлены простым потеплением российско-украинских отношений. А доверие к Украине как к предсказуемому партнеру в ближайшее время не возродится. В Кремле пока не видят в украинской элите партнера для переговоров, который смог бы сдержать слово и был способен обеспечить выполнение страной взятых им обязательств. В таких условиях сведение сотрудничества с хаотичным политико-экономическим пространством, в которое превратилось Украина, к минимуму — логичная линия поведения для Москвы. Хотя в российской деловой и политической элите интерес к Украине не может пропасть полностью — слишком велики ресурсы украинской экономики как сферы вложения избытка денег российских компаний и слишком далека перспектива решения проблемы зависимости от украинских транзитных нефте- и газопроводов. По оценкам аналитиков, сегодня до 10% украинской экономики контролируется россиянами, причем интересы российского капитала есть практически на всех рынках — от энергетики и банков до средств массовой информации. Наличие крупных сумм российского капитала — основная гарантия, что отношения России и Украины никогда не будут слишком плохими. «Нет общей команды на развод. Скорее, идет инвентаризация совместно приобретенного имущества и общих проектов, которые могут пострадать в случае, если мы будем поставлены перед лицом непартнерских действий. А мы ждем непартнерских действий. Если будет создана большая коалиция, у больших проектов появится шанс. Владимир Путин — абсолютный реалист в этих вопросах. У многих проектов есть будущее, и он постарается добиться, чтобы это будущее сохранилось», — заявил «Эксперту» директор Фонда эффективной политики Глеб Павловский. Вопрос только в том, когда украинская элита будет готова вести серьезный разговор с Москвой и отвечать за сделанные ей предложения. Одновременно со скандалом в Верховной Раде вокруг выборов спикера переговоры с «Газпромом» в Москве вела делегация Министерства топлива и энергетики Украины и НАК «Нафтогаз України». Наши соотечественники предложили продолжить работу Международного газотранспортного консорциума, от чего все время после оранжевой революции упорно отказывались. Россияне идею поддержали, но детально обсудить ее решили немного позже. Когда в Украине наконец появится дееспособная власть.

Олег Волошин, Татьяна Яблоновская, Андрей Блинов, Глеб Простаков

Инф. expert