Они крепко интегрированы как в экономику, так и в политику нашей страны

Формирование нового правительства, в составе которого ключевые должности (в первую очередь экономический блок) заняли политики, прямо или опосредствованно связанные с отечественными финансово-промышленными группами (ФПГ), в очередной раз актуализировало волну дискуссий о формате и перспективах взаимоотношений власти и бизнеса в Украине.

В большинстве случаев политические деятели и их идеологи-ученые, особенно оппозиционно-популистского направления, очень радикально и негативно относятся к отечественным ФПГ, изображая их дефектом политико-экономической формации Украины и призывая Президента начать тотальную зачистку страны от олигархов. Эти структуры они воспринимают преимущественно как олигархизованную, коррумпированную управленческую элиту, которая пришла к власти на всех уровнях. Главной целью этой элиты якобы является исключительно личное обогащение. Сразу после того, как стал известен новый состав Кабинета Министров, в полный голос зазвучали утверждения о срастании власти и ФПГ. С большой вероятностью можно прогнозировать, что и следующая избирательная кампания пройдет под знаменами «принципиальной борьбы за народ против олигархов».

Однако, если отбросить электорально направленные лозунги, эмоционально-аффективные суждения (иногда вызванные откровенной завистью) и объективно проанализировать роль и значение украинских ФПГ, то подобное видение проблемы придется признать очень опасным, особенно если оно закрепляется в сознании политиков.

Действительно, современная политическая и экономическая система Украины подверглась значительному влиянию со стороны ФПГ. Эти структуры выступают не только активными актерами политических и экономических спектаклей, они давно и надежно интегрированы в эти системы. Поэтому непродуманная и бескомпромиссная борьба с ними может нанести удар фундаментальным основам политико- экономического уклада Украины.

К сожалению, довольно мало политологов и экономистов серьезно задумывались над феноменом отечественных ФПГ и исследовали их влияние. В то же время, финансово-промышленные группы сыграли и сыграют ключевую роль в различных сферах общественной жизни Украины. Их стремление быть активными политическими оками подкрепляется способностью мобилизировать значительные ресурсы для достижения своих целей.

Само название «ФПГ» к подобным структурам может применяться только условно. Классические финансово-промышленные группы появились в США на границе ХIХ- ХХ веков. Их суть заключалась в объединении банковского финансового капитала и промышленных активов с целью оптимизации и модернизации производственных процессов. ФПГ всегда были локомотивом развития экономики большинства стран мира. А то, что они тем или иным образом могут опосредованно влиять на политику страны, считается нормальным явлением. Однако в Украине ситуация характеризуется определенной спецификой. Отечественные ФПГ, по существу, сами стали непосредственными актерами политических и даже культурно-духовных отношений. В отличие от Соединенных Штатов, украинские ФПГ — своеобразное государство в государстве. Каждая из них — это не только консолидированный в один институт промышленный и финансовый капитал, это также политические, информационные и социальные активы определенного круга украинских граждан, которые в условиях стихии и неопределенности сплотились благодаря инстинкту самосохранения ради защиты своих ов.

Причины и факторы зарождения ФПГ следует искать в обстоятельствах, сложившихся в начале 90-х гг. ХХ века. Вместе с СССР в прошлое ушел и главный атрибут советской власти — КПСС. Это объединяющее начало, которое в течение 70 лет интегрировало политическую, экономическую, духовную и социальные сферы человеческого бытия и радиально определяло единые тенденции их развития, исчезло в один момент. Кардинальная ломка общественного сознания, переосмысливание ценностей, идеалов и жизненных ориентиров окунули общество в своеобразную анархию. В 1991 году мы наблюдали такое явление как бифуркация политико-экономического развития Украины, когда политическая система пошла демократическим путем, а экономическая система оказалась в хаосе. Дальнейший курс развития страны определяли два лагеря украинской элиты: бывшие диссиденты, активные общественные деятели и номенклатурная элита (руководители государственных органов власти, предприятий, профсоюзов, партийные деятели и другие).

Элита во времена СССР аккумулировала значительные финансовые ресурсы и после восстановления независимости Украины намеревалась легализировать этот капитал. Особенно весомой и мощной силой вследствие перестройки стали хозяйственники — директора предприятий, универмагов, председатели колхозов, которые умело использовали новейшие возможности приватизации для накопления первичного капитала. В то же время, ически настроенная национальная элита, которая в советской Украине все свои усилия сосредоточила на критике политической системы и государственного строя СССР, так и не смогла стать локомотивом демократических преобразований в новой ситуации. В деятельности отечественных диссидентов довольно слабо прослеживался конструктивный системный подход к перестройке экономики страны.

Именно неадекватная оценка экономических аспектов трансформации общественных отношений со стороны иков-реформаторов стала главной причиной провала курса на демократизацию страны в 1991—2004 годах.

Экономика, которая получила абсолютную свободу, не могла успешно функционировать. Ни правовая, ни материальная инфраструктура, которые бы направили экономическую систему в рыночное русло с четко заданными целями, не были созданы. Для защиты собственности малочисленная, однако мощная экономическая элита вынуждена была обращаться к влиятельным политикам, которые, в свою очередь, пытаясь вывести из тени капитал, также были заинтересованы в сотрудничестве с бизнесом. Именно это и способствовало тесному партнерству власти с экономическими группами. Кстати, в Украине довольно редко называют представителей большого бизнеса «олигархами». Это не случайно, поскольку понятие «олигарх» предполагает одно лицо, которое является стержнем всей бизнес-империи. Аналитики и эксперты практически всегда называют актеров отечественного бизнеса — финансово- промышленными группами, кланами и др., употребляя множество. Это опосредствованно подтверждает тот факт, что в основе большого украинского бизнеса лежит партнерство.

В ситуации хаоса и правового нигилизма эти организованные структури могли не только защищаться от посягательств конкурентов, но и давать отпор крупным мировым транснациональным корпорациям, которые пришли в Украину с целью прибрать к рукам наиболее привлекательные активы.

Во второй ине 90-х ФПГ настолько окрепли, что политический курс на демократизацию начал тормозиться. Властное одеяло перетянули на себя представители крупного бизнеса и номенклатурной элиты, которые и были основателями украинских ФПГ. В настоящее время направления развития политической системы Украины не просто коррелируют с переменчивыми интересами ФПГ, но и становятся их производными. Так, когда в период 1996—2004 гг. ФПГ были заинтересованы в жесткой авторитарной власти, политическая система Украины начала эволюционировать именно в этом направлении.

Внедрение рыночной системы в Украине, чего добивались представители национал-демократической элиты, предполагало открытую приватизацию, приход мировых ТНК, отказ от политики протекционизма, государственной поддержки промышленности и тотальный налоговый контроль. Стоит ли говорить, что данная деятельность могла нанести фатальный удар по позициям представителей украинского бизнеса и номенклатурной элиты? Наибольшую опасность представляли намерения отдельных представителей власти внедрить процедуру прозрачной приватизации. Открытые аукционы не устраивали ни отечественный бизнес, ни номенклатурную политическую элиту. Первые еще не аккумулировали достаточные средства, чтобы принимать участие в открытых приватизационных конкурсах, вторые — в то время уже были реальными владельцами предприятий, которые формально находились в государственной собственности. Курс радикальных рыночных реформ предполагал также открытие отечественной экономики для нерезидентов. Понятно, что конкурировать с мировыми ТНК в то время было практически невозможно. К тому же, чтобы вывести предприятия из глубокого кризиса 90-х годов, следовало проводить политику протекционизма и государственной поддержки. Достаточно опасным деструктивным фактором для отечественного бизнеса в то время была налоговая политика национал-демократического крыла политической элиты, которая отмечалась высоким уровнем нагрузки. Игнорирование интересов отечественного бизнеса содействовало втягиванию ФПГ в более активное сотрудничество с властью, вплоть до полной интеграции.

Мощный союз крупных промышленников, предпринимателей и номенклатурной элиты был заинтересован в пролонгации авторитарной политической системы. Во-первых, только авторитарная модель в то время могла обеспечить эффективное выполнение решений. Перманентные дискуссии национальной элиты о распределении государственного имущества, как правило, заканчивались безрезультатно, а решения, которые они принимали, довольно часто просто игнорировались. Понятно, что распределение собственности должно проходить быстро и эффективно, что могла обеспечить только жесткая авторитарная политическая система с одним центром. В то же время, при авторитарном режиме не нужны широкие и развернутые аргументации относительно принятых решений. Например, Украина была просто поставлена перед фактом приватизации предприятий «Укррудпрома». Никаких дискуссий по этому поводу не проводилось. Если бы в Украине победила национальная элита, то приватизации данных активов предшествовали бы годы демагогии, как это случилось с приватизацией «Укртелекома». Более того, ФПГ достаточно и экономически выгодно иметь отношения только с одним лицом, которое может сделать все, а не с отдельно взятыми чиновниками различных уровней и ведомств. В конце концов, авторитарная система позволяла затормозить рыночные преобразования на определенный период. Понятно, что в то время отечественные ФПГ были еще достаточно слабыми, чтобы выйти в открытое плавание, поэтому им требовалась государственная защита и поддержка. В то же время, модернизация политической системы, которую начали представители национальной элиты, этого не учитывала. Вообще, их политика угрожала крахом большинству ФПГ. Поэтому последние сознательно шли под антидемократическими и антирыночными лозунгами. Не случайно, что первой политической силой, вокруг которой сплотились отечественные ФПГ, была Коммунистическая партия Украины.

Таким образом, мощные ФПГ, которые контролировали львиную долю экономики, государственную власть и значительные медиа-ресурсы, выступили против демократизации политической и экономической системы. Их устраивал декоративный медленный темп проведения реформ, широкая демагогия об их эффективности и захватывающие зрелища, наподобие поединков «Динамо» и «Шахтера».

Однако следует отметить, что отечественные ФПГ все же в в большой мере конкуренты, которые только в критической ситуации способны на ситуативный союз. Кстати, именно этот фактор содействует утверждению плюрализма как фундаментального принципа, на основании которого развивается украинское общество. При этом, как известно, плюрализм является одним из столбов демократии. Таким образом, мы можем сделать достаточно неожиданный и важный вывод: деятельность отечественных ФПГ, среди которых не существует осевой идеи, является гарантией дальнейшего развития демократической формы правления в нашей стране.

Пока для ФПГ существовала опасность со стороны революционеров национальной элиты, международных ТНК и других факторов рыночной стихии они группировались вокруг президента Леонида Кучмы, который обеспечил им защиту от всех выше названных разрушительных сил. Именно поэтому он оставался при власти два срока, даже во времена жесткого прессинга со стороны международного сообщества и оппозиции. Однако когда отечественные ФПГ окрепли, то институт сильного президента стал не только ненужным, он стал угрожающим. Но на конец 2004 года практически все наиболее привлекательные активы были распределены между отечественными группами. При таких условиях получить последние, однако наиболее ценные предприятия, было возможно только при открытом содействии государственной власти. Однако это, в свою очередь, нарушало принцип равноотдаленности президента от всех ФПГ. В данном контексте можно утверждать, что именно после открытого перехода Леонида Кучмы в лагерь одной силы, отечественные группы серьезно задумались над будущим развитием политической системы.

В 2004 году, несмотря на демонстрацию лояльности к действующей власти, абсолютное большинство ФПГ выступало за чистый парламентаризм или, в крайнем случае, за приход ко власти слабого и равноудаленного президента. Именно поэтому и появились проекты политической реформы, которые бы девальвировали угрозу прихода к власти креатуры одной из ФПГ. Однако когда весной 2004 года политреформа забуксовала, единственным выходом остался равноудаленный президент.

Вопреки установившимся стереотипам, согласно которым все олигархи поддерживали на президентских выборах кандидата от власти, дерзну, на основании проведенных исследований, утверждать, что по политико-экономическому ресурсу Виктор Ющенко уступал своему оппоненту отнюдь не в кратном масштабе. Силы были распределены только с небольшим преимуществом на стороне провластного кандидата.

Таким образом, стоит помнить, что резкий поворот политической системы Украины в направлении парламентаризма был успешен не в последнюю очередь из-за позитивной позиции отечественных ФПГ.

Парламентские выборы 2006 года стали для самых крупных отечественных финансово-промышленных групп во многом определяющим этапом их развития. Негативная политическая конъюнктура, а также неспособность и\или нежелание новой власти вести конструктивный диалог с крупным бизнесом способствовали тому, что ФПГ опять значительно активизировали свою политическую деятельность. Стоит ли этому удивляться? Учитывая имеющиеся в наличии возможности и ресурсы, ФПГ стали одними из наиболее активных оков избирательной кампании в этом году. Соответственно, конфигурация политических сил в новом парламенте определилась не только совместимостью партийных политических идеологий и убеждений, но и интересами бизнес-структур, которые поддерживают эти политические силы.

Вывод получается однозначный: украинская политическая система не сможет динамично развиваться, если государству не удастся найти для ФПГ оптимальное место в системе общественных отношений. Слишком жестокая борьба с украинскими ФПГ может привести к тому, что их место займут мировые ТНК. Бывшая власть, отстаивая интересы отечественного капитала, не пускала транснациональный капитал в Украину. Нынешняя, под лозунгами открытости и борьбы с олигархами, вполне может создать максимально благоприятные условия для этого. Проблема в том, что в Украине политический класс, кажется, еще не до конца осознает угрозы и риски прихода транснациональных корпораций вместо украинских ФПГ. В то же время, следует также подчеркнуть, что национальные интересы требуют ликвидации гипертрофированного влияния ФПГ на экономические и политические процессы.

Инф. day