Сентябрь и октябрь будут невероятно насыщенными для Европы и напряженными для Греции и других стран PIIGS. Но решение главных действующих лиц уже во многом предопределено.

Три года на грани дефолта, четыре года в рецессии, два пакета помощи на 300 млрд. евро. Греция стала эпицентром европейского долгового кризиса. Пришло время определиться, можно ли поставить в этой истории точку и переключить внимание на новые жертвы — Испанию и Италию.

Чтобы ответить на этот вопрос, Европе сначала следует найти ответы на три других. Может ли Греция возобновить экономический рост? Насколько велики долги греков? И хватит ли первого, чтобы выплатить второе? Хотя на первый взгляд эти вопросы кажутся простыми и однозначными, прийти в ответах на них к единому знаменателю европейцам нелегко. Ведь ответы приходится давать людям с совершенно разными и порой даже противоречивыми интересами — Антонису Самарасу, премьер-министру Греции, представителям "тройки" (главе Еврокомиссии Жозе Мануэлю Баррозу, руководителю ЕЦБ Марио Драги и исполнительному директору МВФ Кристин Лагард), а также двум неформальным лидерам Евросоюза — немецкому канцлеру Ангеле Меркель и французскому президенту Франсуа Олланду.

В поисках ответов эти вершители судеб проведут весь сентябрь и октябрь. Но уже сейчас можно предугадать, какие позиции они будут отстаивать.

Предводитель эллинов

Антонис Самарас — довольно противоречивая фигура на греческом олимпе. До своего премьерства он был главой ведущей консервативной партии Греции "Новая демократия" и лидером оппозиции и выступал категорически против жесткой фискальной экономии. Заняв кресло премьера в июне этого года, он сменил позицию. Но предыдущие высказывания Самараса все равно продолжают бросать на него тень. Поэтому невыполнение Афинами взятых на себя обязательств перед кредиторами выглядит вполне естественным. Впрочем, сторонники премьера пытаются объяснить это тем, что он при власти всего пару месяцев и еще не успел радикально повлиять на ход событий. Кроме того, сам Самарас уверяет, что часть вины за этот провал лежит на немцах и других европейцах, нагнетающих атмосферу вокруг положения Греции. По его словам, подобная "какофония" мешает Афинам провести приватизацию, необходимую для восстановления фискального баланса страны.

"Разве будет какой-либо бизнес инвестировать во что-либо в евро, если думает, что обратно получит уже драхмы? Нет, конечно", — возмущается премьер. Как бы там ни было, сейчас главная задача Самараса — убедить европейских лидеров в своей готовности довести начатые реформы до конца, чтобы получить от них для Греции два года отсрочки. С этой целью он в конце августа совершил турне по Европе, встретившись в Берлине с Меркель и в Париже с Олландом.

"Мы выполним наши обязательства. Это уже происходит, — заявил Самарас во время обеих встреч. — Мы не просим денег. Мы просим глоток воздуха во время погружения под воду, которое мы совершаем". Он даже нашел лазейку в договоре, которая позволяет ему рассчитывать на продление условий. Договор требует от Афин сократить госдолг с нынешних 160% ВВП до 120% ВВП к 2020 году, но может быть пересмотрен, если рецессия в стране окажется глубже, чем ожидалось. А Греция уже четыре года находится в рецессии, и 2012 год обещает стать пятым на очереди, когда ВВП страны сократится еще на 7%. Поэтому, считает Самарас, Афины вправе рассчитывать на поблажки.

Люди в черном

Такое шутливое прозвище представителям "тройки" в свое время дал министр экономики Испании Луис де Гиндос Хурадо, а затем его подхватили и греки.

"Тройка" — это, в первую очередь, могущественные организации и уже потом их руководители — Жозе Мануэль Баррозу, Марио Драги и Кристин Лагард. Хотя решение, как всегда, в руках лидеров, жители Греции, Ирландии, Португалии и Кипра — стран, получивших или претендующих на помощь от европейского стабилизационного фонда EFSF, знают "тройку" как массу мелких чиновников в деловых костюмах, задача которых — "найти и обезвредить".

Именно потому, что "тройка" — это институты, а не люди, предсказывать ее поведение одновременно и проще, и труднее. Проще потому, что из-за своей тяжеловесности институты последовательны, труднее потому, что их позицию определяет не один человек, а многие люди. Однако кое-что о ходе их мыслей уже ясно. Можно предугадать выводы из отчета "тройки" по итогам двух визитов в Грецию, который будет опубликован в конце сентября или начале октября. Основным его тезисом будет: "Нет, Греция не справилась с реформами". Вопрос лишь в том, что международные организации посоветуют делать дальше. У них есть несколько вариантов."Тройка" может сказать: "Не справилась, но…", полагая, что Афины еще могут встать на правильный путь реформ и уложиться в установленные сроки. Также в отчете рядом с негативной оценкой может стоять и фраза о том, что Греции нужно больше времени (а значит, и денег — возможно, даже третий пакет помощи) для реализации реформ. Наконец, вердикт может быть таков, что Афины не просто не справились, но и нуждаются в еще одной реструктуризации долга, то есть в дополнительном списании части задолженности и в еще одной многомиллиардной программе поддержки от еврозоны. Первый сценарий позволил бы всем вздохнуть с облегчением, но он маловероятен.

Скорее всего, произойдет второй и третий. В обоих случаях наверняка встанет вопрос о Grexit — выходе Греции из еврозоны. Но утвердительный ответ на этот вопрос для ревизоров сейчас не совсем приемлем. Прежде всего потому, что итальянец Марио Драги настроен спасти Италию и Испанию от дефолта любой ценой. Но политически невозможно спасти эти две страны, отказав в спасении Греции.

Поэтому Драги будет помогать Греции до последнего, в том числе увеличивая сроки погашения и снижая процентные ставки по кредитам, с помощью которых Афины рефинансировали свои долги. Но в то же время, если речь зайдет о дополнительном финансировании, МВФ может отказаться продолжать поддерживать Афины, переложив весь груз на плечи европейцев. Тогда будет действительно проще избавиться от Греции, чем заниматься ее "лечением".

Мерланд

За пять лет президентства Николя Саркози в Западной Европе сформировался крепкий тандем "Меркози" — главы Франции с Ангелой Меркель. В мае место Саркози в Елисейском дворце перешло к Франсуа Олланду, и на первых порах казалось, что француз-социалист и немка-консерватор не найдут общий язык. Олланд был сосредоточен на стимулировании экономического роста и борьбе с безработицей, в то время как Меркель призывала всю Европу потуже затянуть пояса. Однако общими усилиями немецко-французский тандем все же сохранился. Лидеры двух наиболее влиятельных государств Европы по-прежнему согласовывают свою позицию и выступают единым фронтом. В том числе и по греческому вопросу. Накануне двусторонних встреч с Самарасом Меркель и Олланд встретились 23 августа в Берлине, чтобы договориться о дальнейших действиях. А спустя четыре дня было объявлено о создании совместной немецко-французской комиссии, которая займется разработкой единой для обеих стран политики в отношении Греции, Испании и Италии, а также более долгосрочных стратегий. "Мы хотим принимать совместные решения", — объяснил Вольфганг Шаубле, министр финансов Германии. "И углубить наши консультации", — добавил его коллега из Франции Пьер Московичи. А пока рабочая группа не обнародовала свои первые решения, официальная позиция тандема такова: все решения по поводу Греции — после публикации отчета "тройки".

Но перемены коснулись не только состава лидеров немецко-французского альянса. Изменился и подход "первой женщины" ЕС. Как оказалось, позиция Меркель не настолько несокрушима, как прежде. Раньше немка выступала категорически против распределения долговой нагрузки среди всех членов еврозоны. Сейчас она также против того, чтобы немецкие налогоплательщики брали на себя греческие долги, и отказывается предоставлять Греции два года отсрочки на реализацию реформ (все-таки через год Меркель планирует переизбираться на третий срок). Но канцлер уже не настолько категорична, чтобы пойти на исключение Греции из монетарного союза. "Греция — часть еврозоны, и я также хочу, чтобы Греция оставалась членом зоны евро", — заявила канцлер после встречи с Самарасом 24 августа.

У такой смены настроений есть несколько причин. Во-первых, сейчас на первый план выступает тот факт, что Германию с Грецией связывают не только и не столько финансовые отношения, сколько геополитические.

"Просто взгляните на карту и посмотрите, где Греция расположена", — объяснил Майкл Майстер, вице-президент в Христианско-демократической партии, возглавляемой Меркель, указывая на близость страны с Ближним Востоком, раздираемым гражданской войной в Сирии, и с до сих пор не окрепшими Балканами. Во-вторых, Германия сильно зависит от экономического здоровья Испании. А здесь срабатывает та же логика, что и у Марио Драги: политически невозможно спасти и сохранить в валютном союзе Испанию, отказав в спасении Греции. Из всего этого следует, что позиция Берлина может стать еще более гибкой, даже если Афины не выполнят свои обязательства перед кредиторами.

Автор:Елена Снежко

По материалам: Инвестгазета

Инф. delo.ua