За последний месяц сразу несколько иностранных банков заявили о том, что не собираются выходить на украинский рынок из-за необоснованно высокой цены отечественных финучреждений. За разъяснениями, насколько оправданы опасения иностранцев, «Эi» обратились к председателю правления Укргазбанка Вадиму Ляшко, который на днях в очередной раз напомнил о привлечении его банком стратегического инвестора.

— Вы недавно заявили о намерении привлечь стратегического инвестора. Можете рассказать об этих планах подробнее?
— Я не заявил о чем-то новом. Мое заявление лишь напомнило рынку о планах Укргазбанка, которые мы поставили перед собой ранее. Ровно полтора года назад набсовет банка определил основную задачу — проведение «предпродажной подготовки» и привлечение «качественного» инвестора. Можно раз в год повторять одно и то же, и это всегда будет восприниматься как новость. Мы же от этой идеи не отказывались, а работали, чтобы не только нас выбирали, но и мы имели право выбора. Решение о том, войдет ли в капитал банка стратегический инвестор или портфельный спекулянт и на каких условиях, какими темпами,— остается за акционерами.

— Какая стратегия привлечения инвестора оптимальна с Вашей точки зрения?
— Оптимальна та стратегия, которая учитывает текущую конъюнк­туру. Ажиотажный спрос требует соответствующих реакций, а максимальный эффект получает тот, чья реакция была своевременной и профессиональной. Но структурирование сделок по слиянию или поглощению — это особое искусство, тем более на растущих рынках, когда баланс интересов — это не только цена, премии, сроки, риски, но и обеспечение последующего развития. И мне как управленцу одинаково важны и принципы привлечения, и принципы вхождения инвесторов.

Показательна сделка по УкрСиббанку. Сначала меня очень удивили ее условия, когда один из мощнейших французских банков довольствовался только 51% акций украинского финучреждения. Этим фактом, при сохранении старой команды менеджеров, BNP Paribas заложил определенные риски для своей работы. Однако уже сейчас я могу сказать, что BNP Paribas в краткосрочной перспективе поступает правильно. Только благодаря управленческой преемственности банк остался верен своей агрессивной маркетинговой политике. Тем самым он не только сохраняет предпродажную долю рынка, но и преумножает ее за счет банков, которые демонстрируют более осторожную стратегию поглощения.

Стратегия французского банка на украинском рынке мне кажется оптимальной. При этом, я вас уверяю, в течение ближайших года-полутора французы выкупят оставшиеся 49% акций УкрСиббанка — вопрос лишь в сроках адаптации и темпах роста рынка.

— Почему Вы так думаете?
— Потому что для обеспечения темпов развития, которых от УкрСиббанка потребует конкурентная среда, нужно будет активно докапитализировать банк. Вряд ли в планах его нынешних сособственников есть адекватное участие в доформировании уставного фонда (имея на руках опцион на выкуп оставшихся акций, едва ли французы позволят на равных участвовать Эрнесту Галиеву и Александру Ярославскому в наращивании капитала банка.— Авт.).

Для акционеров отечественных банков, которые продают свой бизнес, сейчас сложилась великолепная конъюнктура. Но я уверен, что подобный спрос очень быстро сойдет на нет. Скорее всего, уже ближе к концу этого года ажиотаж иностранных покупателей пойдет на спад. Причем не только на украинском рынке, но и на рынках восточноевропейских стран. Основные оки, которые сейчас стараются удовлетворить свои амбиции и закрепиться в статусе региональных лидеров в Восточной Европе, будем откровенны,— это середнячки мирового рынка. Ну, разве что, кроме французских банков. Для них важно не потерять темпы своего развития, обеспечить собственную рыночную капитализацию — это конкуренция за достойное место в системе международного «разделения труда». И как только будут исчерпаны «достойные» предложения, рынок перейдет в новую стадию.

— Но ведь многие банкиры заявляют о намерении наращивать капитализацию еще, по крайней мере, на протяжении двух лет. И обещают, что тогда по стоимости им не будет равных...
— В большинстве случаев это голый PR. Уверен, что многих из них одолевают сомнения по поводу собственной профпригодности — правильную ли, своевременную ли стратегию мы определили, правильные ли приоритеты и средства развития избрали, поспешили мы или опоздали? Заявления банкиров о том, что желающих купить больше, чем желающих продать,— заблуждение. Вспомните, первая волна ажиотажа затронула банки, входящие в первую десятку. Сейчас на рынке наступил переломный момент. В первой десятке уже практически не осталось лотов на продажу. Следующий этап — покупка банка из второй или третьей десятки как платформы для развития бизнеса в Украине (с мультипликатором 3-4). И отличие стоимости таких банков от стоимости лидеров заключается в оценке затрат на преодоление отставания в развитии бизнеса. Поэтому спрос и цены на такие банки уже совсем иного масштаба. Спрос формируют те, кто был неконкурентен на первом этапе торгов,— банки Греции, РФ, Чехии, Израиля.

— Но ведь и «банки по 3», следуя Вашей логике, быстро закончатся. И что же будет дальше?
— А дальше спросом будет пользоваться только лицензия. В прошлом году было создано шесть новых банков. За I квартал этого года — еще четыре.ина из них — потенциальные лицензии на продажу.

— А чем можно объяснить разброс цен, который сейчас демонстрирует рынок: Индэкс-банк при общих показателях, сопоставимых с банком «Мрiя», продается чуть ли не в четыре раза дороже?
— В первую очередь Индэкс-банк — это один из самых успешных офисных центров в Киеве. «Киев-Донбасс», как известно, перешел на баланс банка еще полтора года назад. Возможно, это учтено в калькуляции сделки.

— А можно ли на украинском рынке отбить $1 млрд, затраченный на покупку банка?
— Экономическая целесообразность есть в любой сделке. Только в каждом случае она разная. Возьмем, к примеру, венгерский ОТР, который хочет купить банк только из первой десятки,— «Аваль», Укрсоцбанк или, на худой конец, Райффайзенбанк. Почему? Потому что это пример стратегии, направленной на собственную и, скорее всего, скорую продажу, только уже как банка с международной, перспективной структурой бизнеса. Иная стратегия — рост рыночной капитализации. Стоимость, уплаченная украинским (в равной мере румынским, болгарским, турецким) собственникам, несоизмерима с рыночной стоимостью материнских банков, а синергия от такого поглощения должна сказаться на росте стоимости всей группы материнского банка. Это новые возможности, новые конкурентные преимущества, а значит, новая стоимость. Нас удивляют коэффициенты, поражает количество нулей в сделках, но это перспективы, возможно, даже недооцененные, которые дает инвесторам экспансия на наш рынок.

— В чем же тогда преимущество привлечения в капитал банка портфельных инвесторов?
— Преимуществ — никаких. А вот выгоды достаточно понятны. Повторюсь, конъюнктура рынка сейчас просто превосходная. Поэтому даже не продавая контроль, собственники банка при продаже 10-20% своих акций финансовым спекулянтам (именно в этой роли выступают портфельные инвесторы) могут получить значительный доход. Мультипликатор по предложениям портфельных инвесторов сейчас составляет 4-4,5 капиталов. Это колоссальный коэффициент, который подстегивает собственников привлечь портфельного инвестора.

— А портфельные инвесторы могут принести банкам технологии?
— Нет, если, конечно, это не МФК или ЕБРР (хотя и эти организации являются чистой воды спекулянтами). Единственное, что дает «портфельщик»,— это торговая премия (эмиссионный доход), которую можно капитализировать в дальнейшее развитие бизнеса, это определенный сигнал рынку.

— Значит, вхождение любого портфельного инвестора — это сигнал о том, что банк будет продаваться?
— В нашем случае — безусловно. Логика «портфельщика» проста. Это логика спекулянта, который, оценивая перспективы, предопределяет и участников, и стоимость, и сроки будущих сделок.

— А что Вы будете советовать акционерам своего банка — начать с привлечения портфельного инвестора или искать «стратега»?
— Для нас важно, чтобы инвестор привнес в банк новые конкурентные преимущества. Но мы планируем поторопиться, чтобы успеть воспользоваться выгодной конъюнктурой и за счет портфельных инвесторов. Например, в качестве дебюта не исключается, что следующая дополнительная эмиссия акций Укргазбанка будет размещена не только среди основных действующих акционеров.

— Вы всегда позиционировались как банк корпоративный, сейчас же приходится все больше слышать, что будущее банковского бизнеса — исключительно в рознице...
— Знаете, понятие универсальный, розничный или корпоративный банк у нас размыто, а значит, несодержательно. У нас универсальность — это всеядность. В прошлом у Укргазбанка не было четкой стратегии, мы просто пытались агрессивно развиваться (в том числе используя административные возможности), что позволило нам закрепиться в двадцатке крупнейших отечественных банков. И только когда мы поняли, что те конкурентные преимущества, которые мы пытались эксплуатировать, исчерпаны, пришли к необходимости разработать неформальную стратегию. Мы ее сформировали и решили отказаться от «разбазаривания» своих сил и возможностей на крупный корпоративный бизнес. Сейчас мы можем выдать в одни руки около 80 млн. грн., а той же «Укрзалізниці» необходимы 400-600 млн. грн. Для Укргазбанка остается достаточно широкое поле малого и среднего бизнеса, который рано или поздно станет основой суверенной экономики. Уже сейчас мы предлагаем на этом рынке одни из лучших условий сотрудничества.

— Вот Вы коснулись темы взаимоотношений «Укрзалізниці» и Экспресс-банка. На Ваш взгляд, межбанковские войны за государственные предприятия так и будут продолжаться?
— Постоянно. Ведь это и есть проявление конкурентной борьбы за клиента. Разниться будут только мотивы и средства. Пока есть такой «бесхозный» сегмент экономики как государственные предприятия во главе с чиновниками, это будет внеэкономическая конкуренция, и основным инструментом в этих «войнах» останется административное давление, чиновничье самоуправство, политическая целесообразность. По-моему, в случае с «Укрзалізницею» есть все, кроме учета интересов самой отрасли.

В практике нашего банка тоже есть такие примеры. Например, в конце 90-х Укргазбанк был уполномоченным банком по обслуживанию НАК «Нефтегаз Украины», которую потом от нас «ушли». И банк тогда это воспринял как экономически обоснованный шаг. Но спекуляции вокруг зарплатных проектов, реализованных Укргазбанком в государственных учреждениях, в частности, подразделениях МВД,— это не экономика.

— Что в ближайшем будущем будет являться основой доходности банковского бизнеса?
— Я бы говорил не об основе, а о резерве повышения результативности, который уж точно не в процентной марже. Получение дополнительных доходов, снижение себестоимости банковских услуг в ближайшем будущем сможет обеспечить только навык целевых перекрестных продаж, в том числе сопутствующих финансовых продуктов при рациональной организации банковских процедур.

Кроме того, необходимым условием эффективного развития банковского бизнеса является адекватное развитие всех финансовых рынков. Банковское лобби, создавая банкам законодательные преференции за счет иных финансовых рынков, оказывает им медвежью услугу.

— Все банкиры заявляют о стремлении развиваться, чтобы конкурировать с иностранными банками. Достаточно ли свободы предоставляет НБУ банкам для развития?
— К сожалению, и банки, и НБУ оказались не готовы к тем требованиям, которые предъявляет нынешний этап развития рынка. Нацбанк просмотрел или сделал вид, что просмотрел, момент вхождения в Украину иностранного капитала. Пока все спорили, можно или нет открывать филиалы иностранных банков, 22% капитала банковской системы уже оказалось под контролем этих самых иностранных банков. Кроме того, НБУ оказался не готов и к активному вторичному рынку акций банков. Все это теперь порождает серьезные проблемы в регуляторном процессе, скорости принятия решений НБУ. Вчера бюрократическая процедура регистрации была оправдана. Сегодня — уже нет. И от жесткой регламентации необходимо мигрировать к либерализации регулирования.

Это касается и сферы надзора, который должен стать менее навязчивым, трудоемким, но более профессиональным.

— Вы действительно ожидаете изменений от Нацбанка?
— Скорее всего, мы увидим и кадровые перестановки, и структурные изменения в Нацбанке. Но думаю, причиной изменений станут опять-таки внеэкономические факторы. Уже сейчас понятно, что портфель главы НБУ войдет в пакет коалиционных договоренностей. Втягивание Нацбанка в политику — это государственная безответственность, которая сдерживает эволюцию НБУ и банковского рынка.

Персона
Вадим Петрович Ляшко родился 9 мая 1969 г. в Киеве. Окончил Киевский институт народного хозяйства. В банковской системе — с 1993 г. В Укргазбанке работает с марта 2000 г. начальником управления внутреннего аудита. С июня 2002 г. по апрель 2004 г. — заместитель предправления — начальник финансово-бюджетного управления банка. С апреля 2004 г. — заместитель предправления Укргазбанка. На должности председателя правления — с августа 2004 г.

Компания
ОАО «АБ «Укргазбанк» зарегистрировано в 1993 г. и является правопреемником ЗАО «Интергазбанк» и АОЗТ «Хаджибейбанк». Входит в группу крупных банков. По данным АУБ, на 1 апреля 2006 г. активы банка составили 2,63 млрд. грн., кредитный портфель — 1,41 млрд. грн., собственный капитал — 221,6 млн. грн.

Инф. e-finance.com.ua