В ярком и противоречивом мире современных инвестиций Эдвард Ламперт (Edward S. Lampert) - одно из тех имен, которые не могут оставаться незамеченными. История жизненного успеха 43-летнего миллиардера, чей метод, да и сама личность, представляют собой сплошные контрасты, может послужить увлекательным и, в своем роде, уникальным учебным пособием не только для начинающих инвесторов, но и для опытных рыночных оков. Будучи “стоимостным” инвестором, Ламперт любит крупный риск; предпочитая оставаться в тени, он осуществляет сделки гигантского масштаба и водит дружбу со многими знаменитостями. Но, несмотря на все противоречия, ясным остается одно: если Ламперт и в дальнейшем будет вести у столь же успешно, место в пантеоне великих инвесторов мира ему обеспечено.

Из своего маленького офиса в Гринвиче, штат Коннектикут, находящегося в незаметном четырехэтажном здании, Ламперт управляет $15-миллиардным хеджевым фондом ESL Investments. В нем занято всего около 20 человек (в основном аналитики, занимающиеся исследованием компаний), тогда как в другом хеджевом фонде подобного размера – а таковых на рынке очень мало - могли бы работать сотни людей. Если в большинстве подобных фирм шумно, как в торговом зале биржи, то Ламперт предпочитает тишину и “научную атмосферу”. Безопасность стала ключевым словом в офисе ESL после того, как в 2003 году Ламперт пережил похищение и в течение почти двух дней оставался заложником. Ни на здании, ни даже на двери самой фирмы нет ни малейшего указания на то, что человек, находящийся за этой дверью, возможно, является новым Уорреном Баффетом (Warren Buffet).

За 18 лет существования ESL Investments среднегодовая доходность инвестиций составила 29%, что превышает показатель доходности Berkshire Hathaway (BRKA) (BRKB) Баффета за тот же период. Сам Ламперт уже стал богаче, чем Баффет был в его возрасте. В число наиболее известных клиентов его фонда входят, в частности, медиа-магнат Дэвид Джеффен (David Geffen), основатель компьютерного гиганта Dell Inc. (DELL) Майкл Делл (Michael S. Dell) и сын создателя Loews Corp. (LTR) Томас Тиш (Thomas Tisch). Джеффен, доверивший Ламперту $200 млн. в 1992 г., когда тому было всего 29 лет, утверждает, что, если бы он периодически не изымал деньги для диверсификации, то на сегодняшний день имел бы порядка $9 млрд. По словам Джеффена, Эдди принес ему “больше денег, чем все созданные и проданные компании вместе взятые”.

Столь успешным Ламперта делает, в первую очередь, абсолютная оригинальность мышления и образа действий. Как отмечает Томас Тиш, являющийся партнером ESL с 1992 года, “Эдди не делает того, что делают 99% в мире хеджевых фондов”. В частности, он, как правило, не ает на понижение, не торгует валютными или производными инструментами, не проводит операций с крупным левериджем. Ламперт предпочитает приобретать крупные доли в ведущих компаниях и сохранять их на протяжении длительного времени. При этом он инвестирует в компании, чьи активы оценивает выше текущей рыночной стоимости, что типично для “стоимостного” инвестора. По словам Гавина Абрамса (Gavin Abrams), работавшего в фонде аналитиком во второйине 1990-х гг., Ламперт обладает буквально сверхъестественной способностью видеть, как различные инвестиции сочетаются друг с другом.

Выбор акций для Ламперта является своего рода “формой погружения”. Прежде чем вложить деньги в компанию AutoZone Inc. (AZO), он в течение многих месяцев проводил кропотливое исследование бизнеса различных фирм, торгующих в розницу автомобильными запчастями, поручив аналитикам фонда посетить десятки и обзвонить сотни торговых точек под видом требовательных покупателей. Так же тщательно Ламперт подбирает и своих сотрудников. Бывший аналитик ESL Дэниел Пайк (Daniel Pike) вспоминает, как, прежде чем принять его на работу, Ламперт послал его в изматывающую месячную командировку по стране с посещением множества компаний (как раз в период покупки AutoZone), с целью проверить его способности.

Чтобы вкладчики не оказывали давления на фонд, настаивая на досрочной продаже активов, Ламперт требует от них инвестировать средства в ESL не менее чем на 5 лет, - тогда как в других хеджевых фондах минимальный срок инвестиций, как правило, составляет 1 год. Кроме того, Ламперт верит в то, что секретность является ключевым преимуществом при ведении операций на фондовом рынке. Поскольку ESL на сегодняшний день владеет очень крупными долями в ряде компаний, он обязан раскрывать информацию об активах. Однако Ламперт все еще отказывается обсуждать специфические характеристики портфеля фонда даже с собственными инвесторами. Он не делает исключений даже для самых крупных клиентов типа Джеффена, заявляя, что “правила есть правила, и они одни для всех”.

Ламперта очень часто сравнивают с Баффетом. По мнению некоторых аналитиков, если кому-то суждено вслед за 75-летним “оракулом из Омахи” стать новым лидером в области инвестиционных идей, то это может быть только Ламперт. В судьбах и инвестиционных стилях двух финансовых магнатов действительно можно найти довольно много общего. Баффет создал свой инвестиционный фонд в возрасте 25 лет, и столько же было Ламперту, когда он основал ESL. Тогда, в 1962 г., Баффет начал со скупки акций текстильной компании, и к концу 1960-х гг. наличности оказалось достаточно для инвестиций в другие компании: сначала в страховую компанию в штате Небраска, затем в один из банков в Иллинойсе. К 1970 году он расформировал фонд, продав инвестиции и предложив партнерам на выбор наличность или акции Berkshire Hathaway. После покупки Лампертом розничной компании Kmart многие инвесторы решили, что он может сделать нечто подобное, использовав приобретение как инструмент для новых вложений (что и произошло при поглощении Sears) и сохранив хеджевый фонд ESL для более ранних инвестиций или расформировав его путем продажи активов. Насколько эти предположения близки к реальности, покажет время.

В течение многих лет Ламперт очень внимательно изучал деятельность Баффета, читая и перечитывая его книги и анализируя сделки методом “разворачивания вспять”. Так, рассматривая покупку Баффетом страховой компании GEICO, Ламперт изучил годовые отчеты этой компании за несколько предшествующих лет. По его словам, ставя себя на место Баффета, он старался понять, почему тот совершил данную сделку, и это было “частью учебного процесса”. В 1989 году Ламперт отправился в Омаху, встретился с Баффетом и в течение 90 минут задавал ему вопросы о его инвестиционной философии.

Подобно Баффету, Ламперт считает себя инвестором “стоимости”. Оба построили свое состояние на нескольких капиталовложениях, казавшихся малопривлекательными другим инвесторам. Оба магната предпочитают инвестировать в инструменты, цена которых достаточно низка, стремясь обезопасить себя на случай неудачи. Они вкладывают средства в относительно небольшое число компаний, известных им во всех деталях в результате тщательных исследований. Как Баффет, так и Ламперт ориентируются на зрелые компании, чей бизнес легко поддается пониманию и которые обладают значительным потоком наличности. Оба обращают основное внимание на способность компании генерировать большое количество наличности в долгосрочном периоде, поэтому ни тот, ни другой не испытывают серьезных проблем из-за роста и падения прибылей или колебаний цен акций.

Так же как в свое время Баффет, Ламперт постепенно переходил от миноритарных долей, не гарантировавших его влияние на компанию, к получению контрольных пакетов акций. По словам Ламперта, “в позиции контроля способность создавать стоимость растет экспоненциально”. При этом нет ничего, что Ламперт контролировал бы с большей тщательностью, чем расходы. В этом отношении он даже более “одержим”, чем Баффет: каждый инвестируемый доллар должен способствовать повышению доходности. Поэтому контролируемые им компании чаще используют наличность для обратного выкупа акций, чем для увеличения капитальных затрат. По словам руководителей этих компаний, Ламперт всегда в мельчайших подробностях обсуждает с ними предстоящие расходы и выгоды, которые в результате получит бизнес.

Как и Баффет, Ламперт стремится работать в одной команде с руководством компаний, в которые он вкладывает деньги, строить отношения с ведущими менеджерами на основе партнерства и оказывать непосредственное влияние на принятие решений относительно методов ведения бизнеса. Однажды инвестировав в какую-либо компанию, ESL Investments постоянно сохраняет с ней тесный контакт.

Несмотря на многочисленные общие черты, Ламперт вовсе не является и не стремится быть повторением Баффета. Если Баффет в основном инвестирует в компании с успешно развивающимся бизнесом и высоким качеством менеджмента, то Ламперт в большей степени ориентирован на более слабые, плохо управляемые компании. По его мнению, они способны принести более значительную отдачу, если произвести нужные изменения. Результатом такого подхода является то, что Ламперт намного теснее работает с руководителями компаний, чем Баффет, предпочитающий не вмешиваться в дела менеджмента, и нередко проявляет в отношениях с ними гораздо большую жесткость.

Эта его черта проявилась еще в конце 1990-х гг., когда он стал аккумулировать акции AutoZone. После того как доля его фонда достигла 15,7%, Ламперт в 1999 году получил место в правлении компании и начал оказывать давление на высших менеджеров. Последние пытались ограничить его влияние, но Ламперт оказался слишком “крепким орешком”, и главный исполнительный директор Джон Адамс (John C. Adams Jr.) вскоре подал в отставку. Классическим примером стиля работы Ламперта может также послужить реорганизация Kmart, а затем Sears.

Инвестиционные “пути” Ламперта и Баффета скрестились в начале 1990-х гг. В 1989 и 1990 гг. Баффет приобрел 19,9-процентную долю в компании PS Group, чей ключевой бизнес по лизингу самолетов находился в застое. Он совершил эту сделку из-за многообещающего нового подразделения по вторичной переработке металлов, но подразделение не смогло справиться с проблемами. Эта сделка привлекла Ламперта. После того как акции PS Group упали, Ламперт стал скупать их в 1993 году по очень низким ценам, привлеченный стоимостью воздушного парка компании, и довел свою долю до 19,7%. Как вспоминает Лари Гуск (Larry Guske), вице-президент PS Group по финансам, Баффет остался в стороне, тогда как Ламперт, считая, что у компании нет будущего, продолжал убеждать ее руководство продать активы и выплатить дивиденды. В результате он удвоил свои вложения, а Баффет потерял около трети инвестиций, поскольку заплатил за акции гораздо больше их последующей стоимости. Таким образом, в данном случае ученик опередил своего учителя.

Ламперт считает Баффета своей ролевой моделью, признавая, что сравниться с ним очень трудно. С 1965 года, когда Баффет получил контроль над Berkshire Hathaway, среднегодовая доходность инвестиций составляла 25%. Это несколько меньше среднего показателя ESL, достигающего 29%, однако Баффету удается добиваться высоких показателей на протяжении гораздо более длительного периода. Ламперт указывает, что “инвестиции Баффета выдержали проверку временем”. Он знает, что такая проверка предстоит и ему, – и готов к испытаниям.

Если жизненный путь Баффета послужил путеводной нитью для Ламперта, то и биография последнего, несмотря на его сравнительную молодость, также может оказаться весьма интересной для современных инвесторов и преподать им немало серьезных уроков. Недаром портфельный менеджер Ричард Рейнуотер (Richard E. Rainwater), в свое время ставший одним из наставников Ламперта в мире инвестиций, уже сейчас говорит о нем как о “величайшем инвесторе его поколения”.

Будущий миллиардер родился 19 июля 1962 года в городе Рослин, штат Нью-Йорк. Его отец был адвокатом в Нью-Йорк Сити, но он умер в возрасте 47 лет от сердечного приступа, не оставив практически никаких сбережений. Семья оказалась в трудном финансовом положении, и мать Эдди была вынуждена устроиться работать клерком. Друзья Ламперта считают, что смерть отца, подействовавшая на него как шок, стала тем мощным толчком, который заставил его с неукротимой энергией стремиться к жизненному успеху. 14-летний мальчик, по словам матери, “сразу стал мужчиной”. Он осознал, что отныне ему придется всего добиваться самому и нести ответственность за мать и младшую сестру. В свободное от школы время он постоянно подрабатывал на различных складах, что не помешало ему хорошо учиться и активно заниматься спортом.

Интерес к фондовому рынку в Эдди впервые пробудила бабушка, которая была постоянным зрителем телепередачи Wall Street Week и вкладывала деньги в акции таких компаний, как Coca-Cola (KO), приносившие большие дивиденды. По словам школьного приятеля Ламперта, в девятом классе он не только смотрел с приятелями футбольные матчи, но и читал корпоративные квартальные отчеты и серьезную финансовую литературу.

В Йельском университете, куда Ламперт поступил, собрав воедино финансовую помощь, студенческий кредит и сбережения от летней работы, он выделялся редкой целеустремленностью и огромными познаниями в сфере инвестиций и финансов. Будучи ом университетского инвестиционного клуба, он предлагал сделки, поражавшие других студентов уровнем сложности, включая арбитражный операции. Тогда же Ламперт начал искать наставников, способных дать стимул его карьере. В последние три года учебы он работал ассистентом по исследованиям профессора Джеймса Тобина (James Tobin), получившего Нобелевскую премию по экономике в 1981 году. Другими наставниками, оказавшими огромное влияние на формирование взглядов и стиля работы Ламперта, позже стали будущий министр финансов, а ныне вице-председатель правления Citigroup (C) Роберт Рубин (Robert Rubin) и управляющий фондом Ричард Рейнуотер (Richard Rainwater).

Получив степень по экономике в 1984 году, Ламперт убедил Рубина, работавшего в тот период в инвестиционном банке Goldman Sachs (GS), принять его в управление по оценке рисков. По мнению самого Ламперта, работа в управлении, заключавшаяся в оценке перспективности только что объявленных крупных сделок поглощения и принятии решений о транзакциях стоимостью в миллионы долларов – иногда в течение считанных минут, - сформировала его как инвестора. Он научился чрезвычайно быстро анализировать риск, даже обладая неполной информацией, и понял, что в инвестиционном мире “решения постоянно принимаются в условиях неопределенности”.

Даже в столь “горячей” области, как оценка рисков, Ламперт выделялся независимым стилем мышления. Так, летом 1987 года, незадолго до октябрьского рыночного краха, он утверждал, что акции переоценены, указывая на высокий уровень долгосрочных процентных ставок, в результате чего управление перед кризисом сократило долю активов в акциях на 30%. Проведя в Goldman Sachs четыре года, Ламперт ушел оттуда в возрасте, в котором сотрудники обычно начинают там работать. В 25 лет он решил, что не хочет зарабатывать деньги для кого-то другого. Рубин, удивлявшийся его уверенности в себе, независимости и дисциплине, тем не менее полагал, что Ламперт лишает себя “золотой карьеры”. В то же время он видел, что молодой финансист отдает себе полный отчет в степени риска и вероятности успеха.

Ламперт отправился в Форт-Уорт к управляющему фондом Ричарду Рейнуотеру, с которым познакомился несколькими месяцами ранее. Рейнуотер дал Ламперту стартовый капитал в размере $28 млн. для создания фонда, название которого - ESL - будущий миллиардер составил из собственных инициалов, а также представил его ряду влиятельных клиентов, таких как медиа-магнат Дэвид Джеффен. Через полтора года пути двух финансистов разошлись из-за несогласия по поводу роли в бизнесе. Рейнуотер хотел, чтобы Ламперт ограничился куплей-продажей акций, тогда как последний из принципа настаивал на своем праве участвовать в крупных сделках по слияниям и поглощениям. По иронии судьбы, первую подобную сделку ему удалось провести лишь много лет спустя. Это было приобретение Kmart.

В первые годы деятельности ESL Ламперт вел себя как обыкновенный “пассивный” инвестор. Первые деньги он сделал на акциях IBM (IBM) и финансовых компаний, таких как Wells Fargo (WFC). По его собственным словам, он купил акции IBM через два года после главного исполнительного директора Луиса Герстнера (Louis Gerstner), сделав ставку на недооцененность сервисного бизнеса компании, и “четыре-пять лет спустя эти вложения возросли вчетверо или впятеро”.

В 1997 году фонд Ламперта стал владельцем компании AutoZone, ведущей розничную торговлю автомобильными деталями, а в 2000 году приобрел крупную долю в крупнейшей американской сети автомобильных дилеров, AutoNation. С этих пор финансист увеличил свою активность в отношении контроля за капитальными затратами и назначением ведущих менеджеров компаний. Действия Ламперта повлекли за собой ряд критических заявлений по поводу того, что он преследует краткосрочные цели и может повредить развитию компаний. Однако, вопреки критике, акции AutoZone и AutoNation продемонстрировали заметный рост. В настоящее время ESL владеет примерно 29-процентной долей в каждой из этих компаний, а метод, опробованный на них Лампертом, стал моделью для его будущих сделок.

В 2002 году, когда еще мало кому известный Ламперт начал скупать долговые обязательства розничной компании Kmart, подавшей заявку о банкротстве в соответствии с Главой 11 Закона о банкротстве, примерно по 40 центов за доллар, большинство участников рынка сочли его сумасшедшим. Они были потрясены еще больше, после того как Ламперт увеличил свои вложения в Kmart вслед за падением цены бумаг до 20 центов, доведя общий размер инвестиций до $700 млн. Однако глава ESL знал, что делал. Проанализировав финансовые показатели компании, он пришел к выводу, что банкротства можно было избежать. Kmart, на которую оказывали давление конкуренты Wal-Mart Stores Inc. (WMT) и Target Corp. (TGT), пыталась преодолеть трудности, наращивая продажи, тогда как, по мнению Ламперта, она могла выиграть только за счет повышения прибыльности.

К началу 2003 года Kmart крайне нуждалась в деньгах для продолжения операций, и Ламперт решил привлечь в качестве партнера Рона Беркла (Ron Burkle), калифорнийского тайного миллиардера, владевшего до банкротства более чем 6% акций торгового гиганта. В числе рассматривавшихся возможностей были покупка Берклом части долговых обязательств компании, принадлежащих Ламперту, или совместное вливание средств. Однако совместным планам не суждено было сбыться, после того как вечером 10 января 2003 года, за 3 дня до наступления последнего срока финансирования Kmart, Ламперт подвергся нападению.

Четыре человека в масках похитили его из подземного гаража ESL, угрожая оружием, затолкали в Ford, и вскоре он оказался в ванной комнате дешевого мотеля в наручниках и с завязанными глазами. Там бандиты продержали его в течение 39 часов, угрожая убить. Позже в прессе сообщалось, что Ламперт уговорил их выпустить его, пообещав в случае освобождения $5 млн. На самом деле, все произошло несколько иначе. Случайно он услышал разговор о том, что один из бандитов заказал пиццу при помощи его кредитной карты. Воспользовавшись этим, Ламперт сумел убедить похитителей, что полиция немедленно пойдет по их следу, и им не остается ничего лучшего, как выпустить его. Он сказал, что у них еще есть шанс скрыться, так как он не видел их лиц и не сможет их опознать, однако если они причинят ему вред, то попадут в большую беду. Будучи высажен из машины прямо на шоссе в Гринвиче, Ламперт отправился в полицейский участок, и вскоре похитители были схвачены. Ими оказались молодые люди в возрасте от 17 до 23 лет, которые обнаружили всю информацию о своей жертве в Интернете.

Самое интересное: если бы не похищение и двойная а потенциального бизнес-партнера, попытавшегося обойти Ламперта в его отсутствие, Ламперт мог бы не стать тем, чем он является на сегодняшний день. Он не создал бы объединенную империю из Sears и Kmart, и, возможно, вообще ушел бы в отставку. По словам магната, некоторые друзья после истории с похищением советовали ему удалиться от дел, и он, хотя и недолго, всерьез обдумывал такую возможность. Он попросил коллег отправить ключевым окам сделки по рефинансированию Kmart следующее сообщение: “Мне нужно собраться с мыслями. Мне не нужны недели. Мне нужно несколько дней”. Последовавшая реакция была для Ламперта настоящим потрясением. Некоторые люди сочли, что он использует случившееся с ним, чтобы выиграть время. Беркл же на следующий день после его освобождения отправился к Джиму Адамсону (Jim Adamson), на тот момент главному исполнительному директору Kmart, и заявил, что готов один, без участия Ламперта, предложить компании необходимые средства.

Когда Ламперт узнал о поступке Беркла, он был взбешен. По его словам, “это вернуло его к реальности”. Вместо ухода в отставку он с необычайной энергией бросился в бой, оттеснив Беркла в сторону и взяв на себя обязательства по финансированию на $110 млн. Позже Беркл заявил, что Ламперт неправильно интерпретировал его действия, которые, якобы, стали лишь следствием информации от коллег финансиста о том, что ESL больше не будет участвовать в сделке.

Как бы то ни было, к моменту, когда Kmart восстановила деятельность после банкротства в мае 2003 г., годом раньше намеченного срока, размер инвестиций Ламперта составлял порядка $800 млн. После конвертации долговых обязательств в акции, в руках финансиста оказалось 54% компании, что, безусловно, давало ему решающий голос во всем, что касалось ее бизнеса. Таким образом, Ламперту удалось приобрести третью по размеру, после Wal-Mart Stores и Target, розничную сеть США стоимостью в $23 млрд., вложив в покупку менее $1 млрд. Эта покупка сделала его знаменитым.

Вызволив Kmart из банкротства и став председателем правления в 2003 году, Ламперт быстро начал проводить меры по сокращению расходов и снижению объемов товарных запасов. Данные меры в первый год привели к снижению продаж в магазинах, открытых более года назад, однако при этом возросло число магазинов, получивших прибыль. Сам Ламперт проводил аналогию с самолетом, который резко снизился с 40000 футов до 20000 футов, но не рухнул, а собирается совершить нормальную посадку. Эта посадка ему удалась, а акции компании не только не рухнули, но и поднялись вверх. К лету 2004 года Kmart вышла на устойчивые показатели прибыли и имела значительный запас наличности. На Wall Street ходили слухи, что Ламперт собирается использовать компанию как “дойную корову” для выкачивания наличных средств, а ее недвижимость служит ему в качестве “секретного запаса”.

Воспользовавшись удачным моментом, Ламперт в июне 2004 года продал порядка 70 магазинов Kmart (около 5%) компаниям Sears Roebuck & Co. и Home Depot (HD) за $846,9 млн. При этом вся недвижимость компании, включая 1513 магазинов и 16 дистрибьюторских центров, во время процедуры банкротства была оценена в $879 млн. Сумма, за которую были проданы магазины, оказалась так высока, что акции Kmart немедленно взлетели на новостях. В течение 2004 года их рост достиг 300%, и стоимость доли, принадлежащей Ламперту, увеличилась с $1,3 млрд. до $5,4 млрд.

Однако финансист планировал разыграть еще одну карту. В течение предыдущих четырех лет его хеджевый фонд незаметно аккумулировал почти 15% акций Sears, а продав 50 магазинов Kmart с большой премией, он привлек внимание рынка к слабым местам менеджмента Sears. Когда оки Wall Street убедились, что весь выигрыш от сделки достался Kmart, акции Sears упали в цене. Это создало условия для осуществления второй части плана Ламперта: завладеть Sears, используя Kmart как инструмент для покупки. В конце октября магнат пригласил в свой дом в Гринвиче главного исполнительного директора Sears Алана Лейси (Alan Lacy) и убедил его продать компанию, указав на падение продаж, проблемы с прибылью и массовые сокращения рабочих мест. Тремя неделями позже было объявлено о том, что Kmart приобретет Sears за $11 млрд. Объединенная компания получила название Sears Holdings (SHLD).

Вскоре после объявления о покупке Артур Мартинес (Arthur Martinez), руководивший Sears в период кратковременного восстановления ее бизнеса в конце 1990-х гг., в телефонном разговоре с Лампертом сказал, что тот взял на себя “самую сложную задачу по интеграции розничных компаний в истории”. В течение года после поглощения Ламперт сменил ряд руководителей компании, включая главного исполнительного директора, главного финансового директора, начальников управлений маркетинга и закупок. На некоторые из должностей он пригласил людей “со свежим взглядом из областей бизнеса, не связанных с розничной торговлей”, а главным финансовым директором назначил Уильяма Кроули (William C. Crowley), свою правую руку в ESL.

Сам Ламперт не выпускает из рук бразды правления компанией, чья стоимость в настоящее время исчисляется $54 миллиардами и в которой занято 330 тыс. сотрудников. Он вникает абсолютно во все и, официально будучи председателем правления, на самом деле в значительной степени берет на себя обязанности главного исполнительного директора, принимающего решения в области стратегии, маркетинга, продаж и пр. По словам Эйлвина Льюиса (Aylwin Lewis), главного исполнительного директора Sears, ранее работавшего в ресторанном бизнесе, Ламперт принципиально не разграничивает его и свои функции, называя их совместную работу партнерством. Льюис называет Ламперта “нетрадиционным лидером” и говорит, что, работая с ним, “научился быть нетрадиционным”.

В ряде интервью, данных после поглощения Sears, Ламперт признал, что почти все его собственные деньги вложены в его хеджевый фонд ESL, самой крупной позицией которого является доля акций Sears Holdings стоимостью почти $8,8 млрд. Это означает, что личное благосостояние Ламперта напрямую зависит от судьбы компании, чьи акции после подъема до $163 летом 2005 г. (20 июля акции установили максимум закрытия на уровне $163,11) во второйине 2005 – начале 2006 года заметно снизились. Продажи в магазинах Sears, открытых более года назад, в ходе последнего рождественского сезона упали на 12%, что вызвало ропот среди экспертов по розничной торговле. Так, эксперты America's Research Group, консультирующей розничные фирмы, заявили, что финансисты, включая Ламперта, не имеют понятия о том, что такое потребитель. Мартинес, бывший главный исполнительный директор Sears, назвал падение рождественских продаж “очень тревожным” фактором и выразил беспокойство по поводу того, как Ламперт справится с такими плохими показателями.

Однако Ламперт, очевидно, смотрит на вещи по-другому. Редко посещая штаб-квартиру компании в районе Чикаго, он при помощи компьютерных баз данных постоянно анализирует информацию о продажах, прибылях и товарных запасах по регионам, магазинам и секторам торговли. Ключевой пункт на его повестке дня: быть готовыми пожертвовать продажами ради прибылей, игнорируя прогнозы Wall Street. Он оспаривает утверждение критиков, что важны не прибыли или убытки от отдельных видов товаров, а спектр предложения розничной сети в целом. По мнению Ламперта, отчасти благодаря тому, что неприбыльные товары были убраны с прилавков, следует ожидать увеличения маржи прибыли. Sears прекратила торговлю традиционными телевизорами и предлагает только дорогие модели с плоским экраном. Ламперт также настоял на отказе от продаж DVD по низким ценам, как это делают Wal-Mart и Target, на чем настаивало прежнее руководство компании. Выяснилось, что таким образом экономится масса места, и в результате повышается прибыль.

Сам финансист утверждает, что, хотя у него нет образования и опыта в розничной сфере, он “торговец” и подходит к делу “с практическими, логическими идеями”. Хотя временами кажется, что его цель состоит в сужении операций, сам он говорит, что не против расходов на бизнес и только хочет, чтобы вложенные деньги возвращались. Такое отношение, несомненно, способствовало росту потока наличности Sears Holdings, который к концу 2005 года превысил $3,5 млрд. Акции компании выросли после слияния примерно на 30%.

Ламперт отказывается раскрывать свои планы относительно повышения стоимости компании в долгосрочной перспективе. Однако он отвергает предположения, что, если повышение эффективности операций не вызовет роста акций Sears в скором времени, то он начнет продавать часть ее недвижимости или даже ведущие брэнды, такие как Craftsman. По словам Ламперта, вместо того чтобы избавляться от основных активов компании, он постарается эксплуатировать их как можно лучше.

Финансист указывает на три индивидуальные стратегии, которые в совокупности способны больше сказать о его целях, чем любые инициативы в области розничной торговли. Это Роберт Рубин, заявляющий, что наилучшие решения принимаются теми, кто оставляет за собой различные возможности до последнего момента; Билл Беличик (Bill Belichick), тренер футбольной команды New England Patriots, который сбивает с толку противников, постоянно внося изменения в план ы; и, наконец, Уоррен Баффет, который перешел от инвестиций к активному влиянию на бизнес. При этом, по словам Ламперта, “стратегия входа на самом деле более важна, чем стратегия выхода”.

Аналитики задаются вопросом о том, является ли приобретение Sears действительно гениальной идеей, и может ли созданная компания развиться в мощнейшее предприятие, подобное финансовой империи Баффета Berkshire Hathaway, или эта задача Ламперту “не по зубам”. В конце концов, стартовой площадкой для нынешней Berkshire в свое время послужила находящаяся в упадке массачусетская компания по производству текстиля. Как указывает сам Ламперт, один из нераскрытых секретов лидеров бизнеса состоит в том, что они часто не имеют представления, куда, в конечном счете, приведут предпринимаемые ими действия. Ламперт уверен, что движется в правильном направлении, но не знает, удастся ли ему достичь цели и превратить Sears Holdings в “великую многогранную компанию”.

Инф. k2kapital