В эксклюзивном интервью «ДЕЛУ» Владимир Лавренчук, председатель правлений банка «Аваль» и Райффайзенбанк Украина, рассказал о продаже финучреждений и о причинах оттока депозитов...
– За первый квартал в «Авале» и Райффайзенбанк Украина существенное снижение депозитов физических лиц. Куда уходят ваши клиенты?
– У нас нет ухода клиентуры. Снижение объема депозитов не говорит об уходе клиентов. Клиенты остались те же, просто часть денег они перевели в другие банки. Дело в том, что мы снизили проценты по депозитам, потому что на конец 2005 года у нас была избыточная ликвидность. Грубо говоря, у нас было больше денег, чем мы могли выдать кредитов.

Рынок депозитов не привязан только к одному банку. За большие депозиты корпоративных клиентов соревнуются 150 финучреждений. В компаниях есть финансовые директора, которые размещают свои депозиты в разных банках на три дня, на шесть дней, на 15, на два месяца, чтобы иметь лучшие условия. Где лучше цена и где меньше риска, там и размещаются. Считаю, у нас сегодня самый наименьший риск в Украине.

– Даже рост активов был не такой большой, как обычно. Чем это объясняется?
– Когда банк приобрели австрийские собственники, у нас стал более консервативный подход к выдаче кредитов. Наверное, это и повлияло на то, что рост портфеля кредитов был осторожный. Но для нас и это не являлось проблемой, ведь мы получили кредитные линии, которые покрывали все потребности текущей ликвидности.

– А может ли такое быть, что в ближайшие три месяца снижение депозитов продлится?
– Мы сейчас будем привлекать больше депозитов населения — подняли ставку с 11,5% до 12% годовых в гривне.

– Что-то маловато.
– Да, вроде мелочь, но, скажем, для иностранного банка поднять ставку на 0,5% означает, что он начинает соревноваться за депозит. Почему я назвал в гривнях, а не в долларах? Потому что в долларах и евро мы обеспечены долгосрочными кредитными линиями. А в гривне можем взять только на украинском рынке. Чтобы расти, надо выдавать кредиты. Думаю, что статистика следующих трех месяцев будет позитивной, увидите.

– Что будет с «Авалем», когда Нацбанк запретит выдавать кредиты в иностранной валюте?
– В разных государствах есть различные варианты развития финансового сектора. Есть страны, где кредиты дают только в национальной валюте, где-то кредитуют в разных валютах. Важна цель — чтобы население и предприниматели активно пользовались банковскими услугами. Поэтому, когда есть слухи относительно запрета валютных кредитов, мне трудно сказать, что будет. Я не знаю все «за» и «против», не знаю всего набора инструментов, который будет предложен, чтобы людям было выгодно, интересно и важно пользоваться финансовыми услугами. Остальные условия Нацбанк пока не озвучивает. Когда это не озвучивается, то я не знаю последствий. Когда НБУ скажет, в чем именно будет состоять стратегия развития национальной валюты — тогда уже можно будет комментировать.

– Как обстоят дела с продажей Райффайзенбанк Украина?
– Давайте лучше поговорим о валютных кредитах.

– А если серьезно?
– Можете не спрашивать. Местный менеджмент не вовлечен в процесс продажи. Мы задействованы только в представлении информации о банке, чтобы покупатели знали, что они покупают.

- От двух банкиров, ваших конкурентов, я слышал, что уже подписано рамочное соглашение о продаже венгерскому банку OTP.
- Соглашение о намерениях не является соглашением о покупке-продаже. Я не знаю о существовании соглашения о намерениях, не могу его комментировать.

– Проводились ли переговоры с «Альфа-Банком»?
– Знаю, что было несколько банков, которые интересовались. Но интересоваться — это одно, а принимать участие в процессе переговоров — другое.

– Так был российский банк?
– Были банки и с Запада, и с Востока.

– Правда ли, что с начала этого переговорного процесса цена от $500 млн. поднялась до $700 млн.?
– Я не веду переговоры, поэтому не знаю.

– Не верится, что вы не знаете таких вещей. Вы же проводите презентацию для потенциальных покупателей, общаетесь с ними...
– Мы делаем только презентацию самого банка, чтобы покупателям было больше известно о нем.

– А сколько стоит Райффайзенбанк Украина?
– Думаю, очень много. Это банк очень хорошо организованный, абсолютно прозрачный, с очень хорошим персоналом. Его развивали с 1998 года. Весь персонал англоязычный, он обучен международным стандартам, есть прозрачные процедуры и механизмы. Поэтому если бы у меня спросили, я бы сказал, что Райффайзенбанк Украина должен стоить очень дорого.

– Кстати, о персонале. Ходят слухи, что «Аваль» увольняет людей, которые не хотят изучать английский язык.
– Это неправда. Банк сейчас на 85% оплачивает обучение персонала английскому языку. Учится около 500 человек. Более того, мы создаем англоязычную среду. Мы заинтересованы в специалистах, язык не является определяющим фактором для того, чтобы работать в банке. Потому что у банкиров есть язык цифр. Если человек не понимает, как писать цифры, то ни английский, ни китайский ему не помогут.

В «Авале» очень профессиональные люди, они знают рынок. И я скажу: легче выучить английский язык, нежели разобраться в кредитовании украинского села.

– Сколько вы получаете в месяц?
– Зарплата делится на две части. Одна — фиксированная, которую я получаю ежемесячно. Она не испугает никого, она не является космической, не привязана к прибыли банка. И вторая часть — годовой бонус, который выплачивается за достижение значительных показателей.

– Назовите хотя бы ту цифру, которая фиксирована.
– Фиксированная цифра находится на уровне зарплат глав наибольших украинских банков.

– Вы миллионер?
– К сожалению, нет…

– А бонусы — это 5% от прибыли или сколько?
– Бонусы в нашей компании связаны с достижением результатов и выполнением задач, а не с размером прибыли.

– Какой у вас личный автомобиль?
– Честно говоря, у меня уже давно нет собственной машины — я пользуюсь машиной банка. Есть автомобиль жены. Это маленькая Honda, «паркетный» джип. Она очень популярна среди женщин. И я думаю, что она ей подходит и нравится. Мы часто пользуемся ею. Но, так как у меня право пользоваться банковским автомобилем, то я им и пользуюсь. Это одно из преимуществ банкира.

– А какие у вас есть ценные бумаги?
– С первой своей зарплаты в Укринбанке я купил две акции этого банка аж на 2000 грн. А если серьезно, у меня нет времени на то, чтобы заниматься ценными бумагами. Некоторые люди успевают делать и то, и другое. Я думаю, что это способные люди. Я себя тоже отношу к способным людям, просто у меня больше получается концентрироваться на чем-то одном. Для меня банковская работа настолько интересна, что, в принципе, 24 часа — это мало.

А вообще, в соответствии с регламентом «Аваля», его менеджер не должен иметь других интересов, кроме интересов банка. Это значит, что у меня нет акций других компаний.

– А как же Арсений Яценюк, сегодняшний министр экономики, стал акционером «Аваля», хотя недолго проработал в банке?
– Он же не был менеджером иностранного банка. «Аваль» тогда был украинским. Некоторые сотрудники «Аваля» являются собственниками акций этого банка. Сколько их, я не знаю, всего акциями владеют тысячи людей. У сотрудников нет запрета на владение акциями.

– С конца прошлого года было уволено шесть директоров филиалов «Аваля».
– Да.

– А почему люди ушли?
– В трех случаях из шести люди просто перешли на другую работу. Один ушел на пенсию. А в других областях это была наша инициатива. Просто итоги работы тех филиалов нас не удовлетворяли.

Влад Головин

Инф. e-finance.com.ua