Дома имеют дворы, и нигде в мире этот факт не вызывает никаких недоразумений. Только в Одессе всё смешалось, как в доме Облонских, описанном Львом Толстым. В Одессе жизнь из квартир потихоньку перекочевала во дворы, а дворы стали синонимом семейного очага. И уж заодно стали общей столовой, клубом знакомств, дискотекой, тренажёрным залом, дегустационным заведением, школой с углублённым изучением идиоматических дворовых выражений и, наконец, мемориалом всех сбежавших мужей Марьи Ипполитовны из 13-й квартиры.

Радости цивилизации

Одесские дворы никогда не страдали отсутствием гостеприимства. Ворота, если закрывались, то только на ночь, и то, чтобы создать дворнику комфортные условия для взимания подати с загулявших жильцов (деньгами или посредством наливания с дальнейшим выпиванием). Открывание ворот сразу причислило дворника к лику святых, и когда (что зафиксировано свидетельскими показаниями И. Ильфа и Е. Петрова) слесарь-интеллигент Виктор Михайлович Полесов, в дальнейшем получивший от дворника дома № 5 по Перелешинскому переулку имена одно красивее другого, «гангрена проклятая» и «гадюка семибатюшная», лишил человека с метлой законного вспомоществования, то есть ворот, то горе дворника разделил весь двор, поскольку с чердаков сразу стало пропадать мокрое бельё, и прямо из-под носа увели закипающий самовар.

А с другой стороны, держать двор закрытым значило лишить себя благ цивилизации, которая фактические с утра и практически до вечера сама приходила к жильцам. Приходили водоносы, прачки, булочники, паяльщики примусов, рубщики дров, полотёры, маляры, трубочисты, торговцы бубликами, продавцы «галанской» сельди (видимо, из Голландии, но, скорее, из Дофиновки) и многие другие.

Всегда с нетерпением ждали точильщика. Особо его ждал парикмахер из ближайшего цирюльного заведения. Причём, опытный одесский Фигаро мог заказать не только «правку» точной бритвы «Жилетт», но в комплекте и заточку ножа, отдалённо напоминающего турецкий ятаган. Но это был совсем не ятаган, потому что ножик был в два раза длиннее и три раза страшнее. Одесский Фигаро всегда держал свой нож на столике под рукой, и не было клиента, который остался бы недоволен работой мастера, даже если уходил без уха. Если же клиент оказывался тоже не без претензий, то мог прийти в парикмахерскую с двуручным мечом, оставшимся от дедушки, русского богатыря, правда, из приличной еврейской семьи. Так что стрижка и бритьё превращались в битву за каждое ухо.

А вот ребята Мишки Япончика регулярно вострили у точильщика свои «перья». Их ножики всегда были в деле и быстро тупились.

Источник http://odessa-life.od.ua