Наш город издавна славен во всем мире — и всё благодаря его находчивым и жизнерадостным жителям. Во всех сферах деятельности в любом уголке планеты можно найти одесситов, добившихся высот в своём деле. Учёные, артисты, хуожники, писатели, воины, аферисты… Используя смекалку и обладая врожденным чувством юмора, одесситы всегда могут найти способ получить максимальную выгоду для себя или выполнить любую поставленную задачу.
Мы расскажем вам о начальном этапе развития нашего города и одном интересном человеке, которого по праву можно назвать первым жуликом Одессы.
Итак, Одесса, 1795 год. Город только что родился, и главной задачей для его руководства являлось привлечение в него поселенцев. И вот тут, сразу же, нашли лазейки аферисты, которые служили не Отечеству, а своему карману.
В именном Указе от 19 апреля 1795 г. графу Платону Зубову было поручено «устроение селения единоверных народов в г. Одессе и окрестностях оного», а также «поселения там греков и албанцев, в последнюю с турками войну с отличным усердием Нам служивших». Также в Указе было предложено установить попечителя, должность которого заключалась в том, чтобы хлопотать о выдаче поселенцам пособия, охранять их от притеснений, поддерживать в обществе «мир, тишину и доброе согласие».То есть, попечитель должен был помогать переселенцам во всех начинаниях. На должность греческого попечителя был предложен коллежский ассесор Кесь-Оглу, который пользовался авторитетом у греческой общины. Ему был пожалован чин подполковника и вручена золотая медаль.
Предполагалось, что когда население Одессы приумножится, жители сами будут выбирать себе попечителя — каждые 3 года.
Греческому попечителю Кесь-Оглу было выделено 20300 руб. для раздачи в долг единоверцам, прибывающим из-за границы. На постройку домов выделяли 350 рублей на семью, на обзаведение хозяйством — 150 руб. Семьи, которые не хотели строиться, проживали в казённых домах. На один год они освобождались от оплаты за проживание. После года проживания они должны были или покинуть дом, или выкупить его за сумму, в которую казне обошлось строительство.
Деньги на постройку дома люди должны были отдать в казну через 5 лет, отдавая ежегодно равные доли, а деньги на обзаведение хозяйством — в течение трёх лет. Кроме этого, выдавались крупные суммы в 500, 1000 и 1500 рублей на открытие фабрик и заводов. Также безвозвратно было выделено 500 рублей на постройку греческой церкви и 1000 рублей для Кесь-Оглу — на постройку пекарни.
В конце 1795 г. в южной части города были построены 16 каменных флигелей длиной 13 метров и шириной 7 м. Каждый флигель состоял из двух домов с лавками, выстроенными по восточному обычаю. Строительные работы производились по подряду гражданином Евсеем Кленовым — за каждый флигель он получал по 700 руб. Для этих целей из городской казны было выделено 11200 рублей
Выстроенные флигели, по распоряжению начальника строительства, вице-адмирала де-Рибаса, были сданы греческому попечителю Кесь-Оглу, для размещения в них собственно греков и иностранцев, прибывающих из-за границы на постоянное поселение.
Как же попечитель организовал свою работу? Это — самое интересное. Кесь-Оглу, вопреки ордерам, в этих казённых домах помещал не только представителей греческой общины и иностранцев, но и других лиц различного звания, стекавшихся в Одессу из Крыма и окрестных городов. К концу 1796 г. несколько казённых домов были ещё не заняты и находились без охранения. Постепенно из них начали вынимать окна и двери, разламывали крыши и т.д., и вскоре привели их к разрушению. Поселившиеся в казённых домах греки и иностранцы по истечению льготного бесплатного срока проживания уезжали обратно за границу или скитались по городу. Таких поселенцев было так много, что к началу 1798 г. всё греческое предместье пустовало. Из 16 флигелей, что составляли 32 дома, занято было только 2 флигеля. Остальные 14 флигелей пришли в полное разрушение. От них уцелели только стены.
Что касается раздачи греческим попечителем Кесь-Оглу выделенных из казны денег, то и тут он действовал по своему усмотрению. Вместо положенных 350 руб. на строительство дома и 150 руб. на обзаведение хозяйством он якобы выдавал 500, 1000 и более рублей, притом не одним грекам и иностранцам, но и другим людям. На самом же деле вместо денег большей частью он давал казённый лес, который одалживал в Комиссии, учрежденной при Одесском порту и заведовавшей материалами. Казенного леса он раздал на 7000 руб., а кроме того раздал и казённые рабочие инструменты, свой собственный инвентарь и товар. Однако по всем этим выдачам Кесь-Оглу брал с поселенцев расписки в получении ими не вещей и товара, а сполна всей денежной суммы, чем приводил их в бедственное состояние, а люди не могли своевременно вернуть в казну деньги.
Кроме этого, при выдаче жалования греческому дивизиону за май 1795 г. он удержал у себя 273 руб. 57 1/2 коп.
Также перед вышеупомянутой Комиссией Кесь-Оглу дал обязательство в 1796 г. обеспечить для гаванных и крепостных работ 200 пар волов с повозками и упряжью, на покупку которых получил от Комиссии 15500 руб. В отчётности он показал, что израсходовал 8900 рублей, из них за волов — 7500 руб., за повозки с упряжью — 1400 рублей. Оставшиеся у него 6600 руб. он обязался возвратить в мае 1796 г., но вместо этого отчитался, что в том же году израсходовал 5200 рублей на найм рабочих. Волов он в дальнейшем продал мясникам, а повозки оставил у себя. Таким образом, он остался должен Комиссии 8900 руб. за волов и повозки, и 1400 руб, оставшихся от первоначальной суммы.
Еще один эпизод деятельности Кесь-Оглу был связан с постройкой пекарни, на которую ему было выдано 1000 руб. с целью удешевить продажу дорогого на то время хлеба. Однако для своей выгоды он выстроил вместо пекарни сарай, где выложил печь, в которой пекли хлеб для рабочих, занятых на гаванных и крепостных работах. Но не на продажу. Таким образом, пользы от этой пекарни для города не было никакой. Весной сарай был сломан, всё дерево выбрано. Сохранились лишь каменные развалины, не стоящие и 50 рублей.
Все вышеозначенные злоупотребления греческого попечителя Кесь-Оглу, а также и другие, подобные им, обнаружились уже после его смерти, последовавшей 6 января 1799 г. (и кстати, после смерти Кесь-Оглу должность греческого попечителя была упразднена). Из донесения его бывшего секретаря Дементьева в Одесский Иностранный Магистрат от 3 сентября 1799 г., стало известно, что г-н Кесь-Оглу задолжал казне в целом 19300 руб. Вследствие этого 29 ноября 1799 г. последовал Указ о наложении «запрещения на имение его», расположенное в Тираспольском уезде. Семья Кесь-Оглу не смогла долго пользоваться огромным капиталом, который сколотил первый аферист Одессы.
То, как Кесь-Оглу обставлял свои афёры, говорит о том, что он, скорее всего, «делился» с нерадивыми чиновниками, которые закрывали глаза на его действия. Потому что иначе объяснить тот факт, что о его злоупотреблениях узнали лишь после его смерти, нельзя.
В целом же, результатом его деятельности стало замедление роста города, что могло в итоге вылиться в неприятные последствия. Именно поэтому имя Кесь-Оглу практически забыто, а имена тех, кто действительно развивал и строил город, знакомы сегодня каждому одесситу.

Источник http://dumskaya.net