Главный редактор Backchannel Стивен Леви побеседовал с предпринимателем, который выступает за переделку человеческого организма с помощью технологий.

Имплантация микрочипа в мозг для улучшения умственных способностей долгое время была сюжетом научной фантастики, но теперь нейрокомпьютерный интерфейс — предмет горячих технологических новостей. Весной этого года Илон Маск создал новую компанию Neuralink, которая работает над этим вопросом. Facebook на своей конференции разработчиков F8 показал видео о пациентке с амиотрофическим склерозом, которая печатает при помощи сигналов мозга. Но первым в этой гонке был Брайан Джонсон, предприниматель, который в 2013 году сорвал большой куш, продав PayPal свою компанию Braintree за $800 млн. В прошлом году он использовал $100 млн, чтобы открыть Kernel — компанию, которая изучает, как создавать и внедрять чипы в головы пациентов с болезнями Паркинсона и Альцгеймера, чтобы перепрограммировать их нейронные сети и восстановить некоторые из потерянных способностей.

Но помощь в восстановлении поврежденного мозга — это лишь отправная точка для Kernel. Джонсон с нетерпением — и почти неприличным энтузиазмом — ждет дня, когда здоровые люди смогут получить нейронную стимуляцию. У него репутация одного из самых яростных проповедников переделки человеческого мозга. Излишне говорить, что это стремление вызывает много вопросов — тех самых вопросов, которые я задал ему в недавнем разговоре. Заставят ли вас его ответы подписаться на нейрокомпьютерный интерфейс? (Предупреждаем: это манипуляция имеет инвазивный характер, но Джонсон надеется, что мы сможем найти способ, как это делать без серьезного повреждения головы.) Прочтите их и примите свое собственное решение — пусть даже своим устаревшим, немодифицированным мозгом.

Стивен Леви: Почему вы хотите вживлять чипы в мозг?

Брайан Джонсон: Следующая граница человеческих амбиций находится внутри нашего мозга. Сегодня мы познаем мир при помощи сенсорных механизмов, и мы найдем тысячи или миллионы Эверестов, когда разблокируем наш мозг.

У нас закончились Эвересты, и теперь мы должны их создавать?

Я смотрю на текущий набор вещей, которые я потенциально мог бы делать, и мне хотелось бы больше вариантов.

Вы хотели бы делать что-то, но чувствуете ограниченность, потому что ваш мозг недостаточно мощный?

Да, я чувствую себя невероятно ограниченным в моей текущей конфигурации. В моей способности обрабатывать информацию, помнить ее, воспринимать ее, думать о ней. Даже то, что касается воображения — в моей способности размышлять о вещах, с которыми я не знаком. Я могу воображать только те вещи, с которыми знаком.

Нельзя ли хотя бы некоторые из этих проблем решить, работая совместно с машинным интеллектом, без необходимости менять собственный мозг?

Позвольте мне спросить вас: как будет выглядеть человеческая раса через 50 или 100 лет? Что будет значить быть человеком?

Я не знаю ответа. Может быть, мой мозг слишком мал.

Люди сейчас правят на планете Земля, потому что мы — самая мощная форма интеллекта. Поэтому мы решаем, кого мы едим, кого держим в качестве домашних питомцев, кому вымирать, а кого спасать, кого кастрировать, а кому позволить размножаться. Сейчас мы разрабатываем новую форму интеллекта — искусственный интеллект, куда более мощный, независимо от того, сознателен он или нет. У человека, чтобы сохранить свою значимость на десятилетия, нет иного выбора, кроме как разблокировать свой мозг и вмешаться в эволюцию познания. Если попытаться представить мир, в котором мы будем счастливы через 30, 40, 50 лет, то мы не увидим версии этого будущего, где нам не удалось понять, как прочитать и написать наш нейронный код.

До сегодняшнего дня мы этого не выяснили. Почему вы считаете, что это удастся в течение нескольких десятилетий?

У меня нет уверенности в успехе. Это самый интеллектуально честный ответ, который я могу дать. Общество говорит, что мозг невероятно сложен. Но у нас раньше не было инструментов для правильного его изучения, поэтому мы не знаем. Фундаментальный прорыв может произойти в течение пяти или десяти лет.

Вы сказали, что одна вещь, которая может быть полезной для человечества, — изменить наш мозг, чтобы делать больше чего-то позитивного. Например, не устраивать войн. Можно ли так изменить мозг, чтобы уменьшить враждебность?

Все это возможные опции. Я хочу, чтобы это стало опцией.

Изменение мозга ради модификации чувств звучит для меня как антиутопия. Разве вы не смотрели «Черное зеркало»?

Смотрел. Это эмоциональный опыт, который мы переживаем при встрече с новыми технологиями. Когда большинство людей сталкиваются с этим, у них появляется один и тот же инстинктивный ответ: «Это страшно. Я чувствую себя некомфортно. Я нравлюсь себе таким, какой я есть». Когда люди проникаются идеей, они начинают вариться в этом и находят другие факторы в действии. Почему мы думаем, что то, что у нас есть, настолько священно? Почему мы считаем себя священным стандартом и думаем, что для изменения конфигурации требуется какое-то серьезное оправдание? Разве человечество не стремится постоянно изменить себя — при помощи таких вещей, как медитация? Разве мы не недовольны собой изначально

Это изменения, которые идут изнутри. На мой взгляд, в том, что вы предлагаете, следует опасаться не того, что некоторые люди скажут «Я перепрограммирую свой мозг», а того, что некоторые вещи могут быть навязаны им.

Я согласен, что когда что-то находится внутри мозга, это не то же самое, что сотовый телефон, скажем. Но все это — градиенты нашей привычной эволюции. Это те же самые аргументы, которые всегда звучат о новых технологиях. Ответ всем им — это то, что я хотел бы жить в приятном мире. В мире, в котором я могу быть в безопасности, могу творчески развиваться, где я чувствую цель и смысл.

Но если некоторые люди улучшат свои способности путем увеличения мозга, не окажутся ли люди, которые не сделают этого, в невыгодном положении? Возможно, они не смогут быть конкурентоспособными в образовании, на рабочих местах и даже в разговоре за коктейлем. Так что это в действительности не будет вопросом выбора, не так ли?

А как вы относитесь к тому, что некоторые люди получают частное образование, а другие учатся в государственных школах?

Мне это не нравится.

Тем не менее это уже происходит. Люди почему-то думают, что когнитивное улучшение — это нечто новое в мире. Это не так. Просто есть разные формы. Частное образование — это одна из форм совершенствования. Люди всегда делают все возможное, чтобы достичь максимального благополучия. Добавление технологии в мозг — просто продолжение того, что люди всегда делали. Я надеюсь, что теперь мы сможем разработать технологии, которые будут доступны для миллиардов. Но суть в том, что это не новая проблема.

Вы чувствуете, что это неизбежно?

Несомненно.

Итак, когда, по вашему мнению, у вас может появиться компьютерный чип в голове?

Это зависит от типа технологии, а также от того, смогут ли правительства разрешить такой выбор, вместо того, чтобы заставлять меня нести бремя какой-то дисфункции или болезни. Итак, если у меня здоровый мозг, когда я смогу получить это? Я бы сказал, в течение 9-10 лет.

Как вы думаете, через 100 лет люди не станут читать книги, написанные до нашего времени, потому что они будут слишком элементарными

100%.

Все великие мастера будут выглядеть неучами.

Я так не думаю. Люди будущего соберут историю воедино, чтобы рассмотреть этот эволюционный путь. Какие люди сделали это? Что за люди внесли свой вклад в то, что нам нравится в наше сегодняшнее время, и что мы сделали хорошего для нашего вида?

Но мне кажется, что вы говорите о серьезных переменах в человеческой деятельности, от биологического эволюционного развития к чему-то, что станет искусственной эволюцией и навсегда изменит то, что есть «человек».

Именно так. Сейчас мы находимся в эпоху самоуправляемой эволюции. Генетически, биологически, неврологически и физически. Я просто жду, когда некое государство поднимет руку и скажет: «Мы готовы развивать человеческий потенциал. Привозите сюда свои технологии и давайте сделаем это».

Думают ли какие-то государства об этом сейчас?

У меня было несколько конфиденциальных разговоров, и я бы сказал, что интерес куда выше, чем многие думают. Когда речь идет о конкурентоспособности той или иной страны, прорывы происходят очень быстро.

Инф. kalynovsky.com