На отечественном энергорынке назревает конфликт. Цена на уголь к июлю может повыситься на 30%. Такой сценарий на руку шахтерам. Но энергетики, которым придется заплатить за это, встретили новость в штыки.

Заместитель министра топлива и энергетики Алексей Шеберстов, курирующий сектор электроэнергетики, объясняет, что эффективность инвестиций в государственные шахты очень низкая. Чиновник уверен, что его коллегам из Минуглепрома следует не увеличивать цену угля, а снижать себестоимость его добычи.

– Минуглепром настаивает на стремительном повышении цены на энергетический уголь (6% ежемесячно). Руководство этого министерства предлагает энергетикам взять на себя удар от этого подорожания и снизить рентабельность НАК «Энергетическая компания Украины» с планируемых 16% до 11-12%. Как вы к этому относитесь?
– Указанная рентабельность в 16% запланирована для всей тепловой энергетики страны, включая частную компанию «Востокэнерго». В энергетическом балансе на 2007 год рентабельность НАК «ЭКУ» ожидается на уровне 12,5%. В то время как рентабельность «Востокэнерго» — 30%. Вот и получается, что усредненный показатель — действительно 16%. Но «Востокэнерго» — это частная компания, которая получает уголь со своих же частных шахт. Там своя, хорошая «экономика», в основе которой качественный уголь. Вот и получается, что при единых с НАК «ЭКУ» тарифах на электроэнергию у «Востокэнерго» рентабельность почти в 2,5 раза больше. Отмечу, что при составлении энергетического баланса на 2007 год шахтеры согласились и с ценой на уголь, и с тарифом на электроэнергию.

– И все же угольщики говорят о долгах энергетиков, энергетики — наоборот, о долгах шахтеров. Так, кто кому должен?
– Каждый месяц мы рассчитываемся с углепромом полностью, на 100%. В том числе за счет привлечения крупных кредитов. А вот шахтеры ежемесячно недоплачивают за потребленную электроэнергию в среднем около 30 млн. грн. В результате за 2006 год была накоплена задолженность за электроэнергию на сумму 360 млн. грн.

– В начале 2006 года Минуглепром уже заявлял о ежеквартальной корректировке цены на уголь, в зависимости от инфляции. Но, хотя инфляция по промышленным товарам за прошлый год составила 14,1%, цена на уголь так и не изменилась. На ваш взгляд, насколько эффективна существующая методика определения цены угля?
– Сейчас нет понятной методики определения цены угля. В последнее время Минэкономики совместно с учеными делают попытки разработать эту методику. Первый вариант, назовем его оценкой «по приемке», когда цена определяется на основе качества угля, таких показателей как его теплотворная способность, зольность, влажность. Второй подход: оценка по затратам на добычу угля. Вот здесь и начинаются проблемы. Ведь никто не знает, как формируется такая цена на уголь. Нам показывают, что растет стоимость закупаемого шахтами металла, оборудования и прочих материалов. При этом проверки постоянно обнаруживают закупки по завышенным ценам на государственных шахтах. Фигурируют миллионные суммы. Получается, что не ведется работа по снижению себестоимости угля.

– Так, на сколько подорожает уголь в 2007 году?
– Как предусмотрено в энергетическом балансе (на 6%. — «ДЕЛО»), так и будет.

– Многие участники энергорынка считают, что Национальная комиссия регулирования энергорынков является административным барьером. Их аргумент — этот орган мешает установлению цены на электроэнергию на основе спроса-предложения. Можно ли цену на электричество в Украине назвать экономически обоснованной?
– Задание государства, в лице НКРЭ, держать цены на электроэнергию на приемлемом для потребителей уровне. Проще говоря, регулятор соблюдает баланс-энергетика работает и развивается, а потребитель защищен от необоснованного повышения цены. Важность этого органа в условиях рыночной экономики подчеркивает такой пример: в США руководителя НКРЭ назначает президент этой страны. И у нас НКРЭ подчиняется Кабинету Министров.

Другой вопрос, что у нас из-за больших полномочий НКРЭ рынок чересчур зарегулирован. Например, после приватизации некоторых облэнерго, эти, уже частные компании не могут самостоятельно устанавливать заработную плату своим работникам. Вот и получается, что сотрудники этих облэнерго с требованиями повысить зарплату пикетируют НКРЭ и Минтопэнерго.

– Почему же энергетики не могут повысить зарплаты, например, за счет своей прибыли?
– Потому что они обязаны предоставлять в НКРЭ все документы, подтверждающие затраты, для обоснования цены на свою продукцию. В том числе отдельной строкой планируется такой показатель, как размер фонда оплаты труда. Само-стоятельное его изменение штрафуется. В тех же США с этим попроще. Там НКРЭ утверждает тариф на три года, и производители самостоятельно регулируют статьи себестоимости.

– То есть достаточно подкорректировать полномочия НКРЭ, и рынок электроэнергии у нас заработает как часы?
– Этого мало. Для того чтобы рынок работал как в развитых странах, необходимо внедрение системы прямых контрактов. В развитых странах вы можете покупать электроэнергию у нескольких производителей: у одного — днем, у второго — вечером, у третьего — ночью. Но для этого потребуются сложная система контроля и учета. Например, на ее внедрение Великобритания потратила около 750 млн. фунтов.

Далее необходим такой инструмент, как энергетические биржи. Биржа — это не только индикатор цен, но альтернативный рынок, который позволяет существовать конкуренции и с ее помощью гибко изменяться ценам. Поскольку государство регулирует цены не так естественно и быстро, то установит завышенный тариф, который невыгоден потребителям, и из-за заниженного тарифа погубит энергетиков.

– Что нужно для того, чтобы все это появилось в Украине?
– Законодательная база уже готова. Есть концепция реформирования энергорынка, которая разработана и утверждена еще в 2002 году. Вот ее и нужно осуществлять, методично и последовательно. Но до сего дня этим не занимались — ведь правительства менялись каждый год.

Заика Андрей

Инф. delo